больше этого не выдержу. – думала она.
– Аааа! – сквось зубы вырвался сдавленный крик. Тело дёрнулось в непроизвольной конвульсии.
– Сделайте же что ни будь! – жадно глотая воздух из последних сил умоляла она. Мышцы и сухожилья выкручивало. В голове молотом пульсировала кровь.
– Мммм! Мммм!
Молодая женщина стонала, до хруста сжав зубы. Это продолжалось уже восемь часов. А после укола с каждой минутой ей становилось только хуже. Невыносимая, дикая боль воспринималась, как наказание за её грехи. Перед глазами всё растекалось. Ещё немного и сознание провалится в бездонную пропасть. Но понимание происходящего не давало отключиться. Не давало уйти.
Кисти рук обхватили железные, затёртые до блеска поручни кушетки так, что костяшки пальцев мертвенно побелели. Было ощущение, что капилляры в извилинах мозга вот-вот взорвутся от давления крови, внутренние органы лопнут, а кости выпадут из суставов. От дикой боли реальность плыла, превращаясь в текучую липкую массу.
Она отказывалась верить, что это происходит с ней, именно с ней и именно сейчас, может поэтому была ещё жива. Сердце билось в бешеном ритме, с силой проталкивая кровь по сосудам. Мозг, из последних сил контролировал работу тела, заставляя самую активную его мышцу работать на максимуме своих возможностей. Она думала только об одном.
Скорее бы это закончилось..!? Скорее бы..!? Скорее..!?
Худощавый мужчина высокого роста, стоящий рядом, наблюдал за происходящим. По его расчётам инекция сделанная роженице должна была уже отключить её. Но желание жить ломало его планы.
– Нужно обезболивающее!
Средних лет белокурая акушерка в халате голубого цвета, озабоченным взглядом смотрела на стоящую рядом фигуру.
– Игорь Павлович, потеря сознания! Давление падает, плод уже пошёл!
Она ожидала команд главврача, наблюдающего за происходящим. Буньков старался не показывать своего волнения, сделал глубокий вдох и спокойно произнёс:
– Без паники Танюша. Всё будет хорошо.
Ровный, уверенный голос, плавные жесты и мягкий взгляд начальника, даже в такие критические минуты действовали как пилюля успокоительного. Его худая рука, покрытая чёрными густыми волосками потянулась к полке с обезболивающим. Отодвинув флаконы с анестезией, она сомкнулась на заранее поставленной капсуле. Этот специальный концентрированный раствор, Буньков собственноручно приготовил и поместил за стекло, как только отошли воды роженицы. Всё это время он внимательно отслеживал происходящее. Главврач держал шприц наготове. В голове всплыла медкарта пациентки, и в памяти он ещё раз прошёл по списку данных.
Виктория Попова. 23 года. Воспитанница детдома. Группа крови четвёртая отрицательная. Не замужем. Вирусных заболеваний нет. Анализы в норме. Общее состояние: здорова.
Сирота из детдома. Она!
Эта мысль вторые сутки ни на минуту не покидала Бунькова.
В начале июня позвонил Комиссар, старый приятель