не могла себе позволить слабость. Она вернулась в кабинку, гостей почти не осталось, кто был на танцполе, кто уже ушел, налила сама себе в фужер коньяк, выпила залпом, внутренности обожгло, не прощаясь ни с кем, ушла домой.
На улице было холодно, моросил мелкий дождь. Ей не хотелось вызывать такси, до дома было идти минут пятнадцать, и она заспешила в сторону дома, не обращая внимание на погоду, проходящих мимо людей, проезжающие машины. Коньяк ударил в голову, мысли путались, хотелось кричать, бить кулаками в стену, хотелось быстрее дойти до дома, залезть в ванну и смыть с себя всю тяжесть сегодняшнего дня.
Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как дорогу ей перегородили трое парней. Малолетки в спортивных костюмах, таких обычно называли гопники, она опешила и остановилась. Самый здоровый протяжным голосом, словно жевал каждое слово сказал:
– Опа, братья, какую цацу к нам привело.
– Да ну, она старая, – сказал пацан по младше.
– Я сейчас на помощь позову, – единственное, что пришло ей в голову.
– Зови, в такое время тебя тут никто не услышит, – большой потер свой подбородок, будто о чем-то размышляя и обратившись к младшему сказал, – ты придурок, не понимаешь, опытные они все умеют, может даже отсосет тебе.
Эти слова явно возбудили малого, он внимательно на нее посмотрел и сделал шаг навстречу:
– А что и вдудь можно.
– Я буду кричать, – повторила она испугано, – возьмите телефон и деньги, и я уйду и в полицию заявлять не буду.
– Напугала, – сказал третий пацан, который до этого молчал и обойдя сзади обхватил ее руками. Она закричала. Двое тоже начали к ней приближаться.
– Руки повырываю и в жопу запихну, – раздался хриплый знакомы голос, – Отпусти ее.
– Ты че мажор проблем хочешь, – выкрикнул малой доставая нож-бабочку из кармана, – на перо тебя посадить?
– Попробуй.
Дальше для нее все было как в тумане, она почувствовала, как он оттянул от нее схватившего ее парня. Левой рукой въехал в челюсть самому большому, удар был такой сильный, что она услышала хруст, а тот упал и больше не вставал. В этот момент его сзади ударил ногой первый, державший ее хулиган, малой попытался пырнуть ножом. Он схватил рукой нож за лезвие и потянул в низ, малой бросил нож и увидев кровь испугался и убежал. Повернувшись ко второму, он поймал кулак, летящий ему в голову, подсел, завалил его на себя, поднял и отбросил в сторону, тот тоже пустился убегать, постоянно, падая и поднимаясь. Первый пришел в себя, он подошел к нему и замахнулся, она крикнула:
– Не надо, ты убьешь его.
Сквозь яростный рык можно было услышать «Живи, сука!», он повернулся к ней, лицо выражала ярость, ноздри надувались, глаза были красные:
– Ты хера одна поперлась, ночью, дура блядь.
Она опешила, ничего не могла сказать, где-то в глубине ее накрывало, что он на нее кричит и называет дурой, в голове было тысяча вопросов, а еще адреналин и алкоголь в крови. Она