невмочь
До июня рассвета.
Приглядись на закат,
Он такой же багряный,
Как и губы. Я рад
Вечерами быть пьяным,
Захмелеть от любви,
Ненаглядный мой ангел.
Посидим визави
Под предсолнечный факел
И впитаем лучи
Обожженного лета
Я прошу, не молчи
До июня рассвета.
Временно или прощанье
Одноокое бледное солнце
Показало лучи из-за туч.
Дорогая, прильнувши к оконцу,
Я замыслил немыслимый путч.
Очумею к полудню, обеду,
Вечерами зачахну тобой,
А ночами в глубины поеду,
Где березы растут вразнобой.
Разразится под месяц молчанье,
Я прочувствую ритмы сердец:
Это временно или прощанье,
Это старт или быстрый конец.
Где безмолвие, там и погибель,
Омертвление разных идей.
Душу мне обесцветила выбель.
Ты, подруга обманчивых дней,
Не спеши забываться от зелья
И меня понапрасну гнобить.
Я и сам натяну ожерелье,
Чтоб под утро, как чувства, остыть.
Ушла любовь трамваем
Ушла трамваем одиночным
Любовь по рельсам бытия,
Союз окрепшим, вроде прочным
Казался, видимо, зазря.
Опять под тополем пухнатым
Стою размякший от тоски
И в голове отборным матом
Покрыл разлуку мастерски.
Сереет небо. На подходе
Нависший сумрак на район.
А я одет не по погоде,
А мне плевать ему вдогон.
И пусть дожди благоговейно
Омоют всячески лицо.
Как от дешевого портвейна,
Я вижу мерзкое кинцо.
Одно реально, что трамваем
Ушла любовь из бытия.
Твоя квартира была раем,
А стала адом для меня.
Химия
Не спрашивай о силе тяготенья,
Ведь мы не физики, зато
Возникла химия и без сомненья
Мы стали меньше, чем никто.
Спроси меня о вычурности чувства,
Навек сводящего с ума.
Блаженство от туманного безумства
Сердец откроет закрома.
Тебя, как непрочитанную книгу,
С соблазном юного чтеца
Открою, сохранив в душе интригу,
Прочту подробно до конца.
И ты, как книга, знающая руки
Других обманчивых невежд,
Попросишь жизнь о неразлуке
С поэтом чувственных надежд.
Не спрашивай о силе тяготенья,
Ведь мы не физики, зато
В нас правит химия до помутненья,
Мы стали меньше, чем никто.
Пурпурит небо
Пурпурит небо второпях
Без облаков, без прочих равных.
Пропал бы где-нибудь в степях,
А не в подъездах вонью славных.
Старуха-Родина,