Третьяковке» с марта месяца открыта выставка Ильи Репина, а мы всё никак не сходим.
– Вот на выходных и сходим. Решено. Заказывай билеты.
– Обещаешь?
– Обещаю. Иди ко мне.
2
Утром следующего после описанных событий дня Герман сидел в своем кабинете в наушниках и слушал запись с последнего сеанса, делая записи в своем рабочем дневнике. Это был его принцип работы: во время разговора с пациентом он никогда не отвлекался на то, чтобы делать заметки. Он внимательно слушал, а главное рассматривал пациента. Герман считал, что наблюдение за невербальными средствами общения людей, приходящих на приём к врачу-психотерапевту, важны для определения проблемы, с которой приходит пациент.
Было ещё очень рано, но Герман любил поработать с материалами именно в утренние часы, как он сам говорил: «Вникнуть в проблему на свежую голову». Настя обычно в это время ещё спала – она, в отличие от мужа, не была жаворонком и любила понежиться в постели. На работу Герман уходил к десяти часам, так что она успевала, хорошо выспавшись, приготовить любимому завтрак и проводить его в клинику. Сама она работала от заказа до заказа. Настя окончила художественный институт по специальности художник-иллюстратор. Заказов было немного, да и по правде сказать, она не очень из-за этого расстраивалась. Домашние дела приносили ей большее удовольствие, чем востребованность на работе. Или это она сама себя так успокаивала.
В это утро Настя проснулась раньше обычного. Полночи она провела в беспокойстве, придумывала способ узнать, чем именно новая пациентка привлекла внимание её мужа: действительно ли интересным с точки зрения психотерапии случаем или своей молодостью, может, красотой… Ух! Сердце так и замирает! Давно она не видела мужа столь увлечённым своей работой: накануне вечером он всё читал какие-то книги, листал свои старые студенческие лекции. И даже поздно лёг спать. Это уже совсем не было на него похоже: Герман был педант в еде, в режимах работы и отдыха – во всём!
– Привет, – приоткрыв дверь в кабинет мужа и заглянув в неё, распевно произнесла Настя.
– Привет, – ей в тон ответил муж, выключив диктофон, сняв наушники и закрыв свой дневник. Это движение было выработано годами. Ничего подозрительного оно не могло вызвать в человеке, который знает привычки Германа. Но Настя в это раз пристально следила за каждым движением мужа.
– Ты почему так рано встала?
– Не спится.
– Надо же! Мой совёнок превратился в жаворонка? Вот так чудо.
Настя подошла ближе. Герман, отодвинулся с креслом от стола, привлёк Настю к себе на колени. Они поцеловались. Поцелуй был долгий и нежный.
– Так почему же тебе не спится? – поинтересовался он потом.
– Не знаю. Проголодалась, наверное. Ты же знаешь, не могу спать, когда голодна, – солгала Настя.
– Да, я бы тоже что-нибудь уже съел.
– Сейчас приготовлю завтрак. Ты уже закончил с записями?
– Да, почти, – он посмотрел