имя новой жертвы.
– Зачем вы меня мучаете?! Сначала с той девушкой, теперь с ним. Я их не убивал! Я что по-вашему… я из дома раз в неделю выхожу, а может и реже. В магазин приходится за четыре квартала ходить. В нашем мне даже хлеба не продадут. Всё из-за вас!
– Я так понимаю вы с Младенцевым были знакомы?
Джалил рухнул на диван. Индира вбежала в комнату, оттолкнула следователей и обхватила голову брата.
– Пусть они уйдут, Индира, пусть они уйдут.
– Да что вам от него надо?! Я вчера была с ним весь день. Только ему стало лучше и опять вы за своё. Уходите!
Тагир уже стоял в прихожей и похлопывал по ладони ложкой для обуви:
– Весь мир театр.
– Не думаю. Походу не врёт.
В подъезде после первого же пролёта Тагир развернулся.
– Мне, кажется, я понял причину перемены твоих настроений относительно него.
– Да не в ней дело. Ты видел, как он подорвался. Чуть на тебя не накинулся.
– Хорошо бы.
– Ты езжай в отдел лучше. Проверь, как он мог быть связан с юристом.
Адиль оглядел стену, усеянную однозначными посланиями живущему за ней «пидагогу». Половина из нарисованных членов, была нанесена с таким усердием, что даже в стёртом виде угадывались их исполинские контуры. От одного, змеившегося вокруг звонка, осталась только половина. Очевидно, на нём Джалил сдался и смирился со своей участью, дабы не провоцировать появления следующего уже на двери. Адиль стёр самый жирный и поймал себя на мысли, что сделал это не только из уважения к Индире. Ему даже стало неудобно за свой тон в начале разговора. Старику и вправду приходилось нелегко. Такой же затравленный взгляд он увидел на лице Джалила, когда встретил его в больнице.
Они с Ильясом тогда прождали в палате около получаса, ожидая пока закончат перевязку. Медсестра завела Джалила и возмущённая бестактностью полицейских попросила их выйти, пока она поможет больному переодеться и справить естественные надобности. Шагаев не поднимал головы. Налившиеся всеми оттенками травмы синяки на плечах змеились из-под больничной робы, всползая к шее. В коридоре Адиль ещё раз проработал очередность вопросов, но, исходя из обилия бинтов на голове Джалила, понимал, что в каком бы порядке он их не расставлял, толку от них будет не много.
– Может, повременим с допросом?
– Нет. И я думаю, будет интересно его послушать именно сейчас, когда он не в состоянии внятно говорить, понимаешь?
– Я, может, тогда покурю быстро схожу? Мне что-то жалко мужика, если честно. Или ты задумал плохого, злого отработать?
– Пока что нет. Иди.
– Спасибо, шеф. Тогда угости сигаретой, больно они у тебя замечательные. Что этот парнишка на тебя так уставился?
– Который?
– Вон тот, золотоголовый. На кулак облокотился и разглядывает с мыша. А другой рукой… похоже, что он машет нам.
– Арсени!, – узнал махавшего Адиль, протянул