целью с высокой долей вероятности был только четвертый реактор, то теперь обозначения в виде жирного черного крестика стояли еще и на втором.
– Вот суки! – сквозь зубы процедил Андрей, затем уточнил: – Я правильно понимаю, они хотят саботировать еще и второй блок? Как будто аварии с четвертым было недостаточно!
– Почему было? – в недоумении спросил Григорий. – Будет!
– Ну, то есть будет, – отмахнулся Курсант, не акцентируя на этом внимания. – Уже голова кругом идет всех этих событий. Я заикаться скоро начну.
– Раз Клык не получил этот конверт, значит, он не знает об изменениях, которые принял куратор или кураторы, – продолжил я. – Следовательно, он будет придерживаться старого плана.
– Не факт, – возразил Андрей. – Что ему мешает импровизировать или вообще все бросить и сбежать?
– Если бы он хотел сбежать, сделал бы это в первый же день. Да и куда ему убегать? Клыку и тут неплохо живется, учитывая, что возможно, он имеет какую-то должность в комитете. В этот четверг он явился к Донченко, выведал информацию относительно произошедшего на станции, а затем задушил его. Это говорит о том, что бросать работу на полпути он точно не намерен.
– Ты прав. Кстати… А чем именно он задушил инженера? – вдруг спросил Петров. – Удавкой?
– Леской, – вздрогнув, произнес я. – На которой заглушка для ванны цепляется. А это важно?
– Скорее, оригинально! – хмыкнул капитан. – Ладно, это не имеет никакого значения.
– Важно понять, какой изначальный план был у Клыка, – заметил Гриша.
Курсант посмотрел на меня выразительным взглядом – изначальный план, пусть и приблизительно, без деталей, мы оба и так знали. Но сейчас рядом был его отец и поэтому говорить открыто мы не могли, приходилось обдумывать каждое слово, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего. Для Григория сын оставался сыном, а учитывая профессиональную деятельность журналиста, тот случайно мог услышать то, что не предназначалось для его ушей.
– Григорий, то расследование, что ты проводил… – поинтересовался я. – Ну по радиационным авариям на территории СССР. Какое из них было самое серьезное? И самое странное.
– Ну… – задумался журналист. – Наверное, Кыштымская авария пятьдесят седьмого года. Тогда рванула одна из емкостей с ядерными отходами. Как итог – значительно была загрязнена территория, хотя сам химкомбинат «Маяк» почти не пострадал. А странным там было то, что буквально через несколько часов после аварии непонятно откуда появились люди в черных, защитных одеждах, с черными противогазами на головах. В руках у них были неизвестные приборы, которыми они в течение нескольких часов проводили какие-то замеры, а затем, словно испарились. Фотографии, подтверждающие этот факт, тоже имеются. Точнее, имелись. Архив, в котором я их нашел, неожиданно сгорел спустя несколько недель после моего посещения. Там было несколько записок ликвидаторов-очевидцев.
– Любопытная информация. Этими людьми могли быть кто угодно. Выходит, уже тогда воздействие радиации на окружающую среду кто-то изучал? Только огласке это, само