дальше на юг, ориентируясь на солнце в просветах между елями и соснами.
Идти по лесу оказалось тяжело: сотнями лет никто не убирал сухостой и хворост, периодически встречались такие буреломы, что мы тратили по полчаса, обходя такие преграды. Ноги утопали в тридцатисантиметровом снегу, цеплялись за скрытые корни и ветки. Уже через два часа Ната выбилась из сил: забрал у нее вещмешок, отдав ей копья. Еще примерно через час, мне пришлось объявить привал, понимая, что нет сил идти вперед.
– Километров десять прошли? – тяжело дыша, Ната уселась рядом.
– Сомневаюсь, это не лед, по которому мы шли с островов. Чем южнее, тем легче: снег растает, и будут видны звериные тропы. А так, мы идем наугад, зачастую попадая в глубокие снежные ямы.
– Будет тяжелее, чем я думала, – улыбнулась девушка, – но раз ты со мной, я ничего не боюсь.
– Снег и лес – не самое страшное. Сейчас время, когда начнут просыпаться бурые медведи, а волки особенно голодны. Да и дикари, скорее всего, нам не раз встретятся на пути, – заметив, как помрачнело лицо девушки, добавил, – правда, для нас это не так страшно, я попадал в ситуации и похуже. Ну что, пойдем дальше?
– Пойдем, – согласилась девушка, вставая.
Временами попадались небольшие прогалины, где снег уже начал таять. Водонепроницаемые сапоги комбинезона-скафандра отлично держали ноги в сухости, не пропуская воду. Когда солнце миновало зенит, объявил короткий привал. Костер решили не разжигать: еще на берегу я подобрал два осколка кремния, валявшихся в изобилии. При соударении с ножом или копьем искрило знатно.
– Покушаем сушеное мясо без огня, огонь разведем, когда остановимся на ночлег.
С некоторой запинкой, Ната кивнула:
– Я не особо голодна, но сделаем, как ты говоришь.
Сушеное мясо ей не понравилось, шашлык был вкуснее, призналась девушка, покончив с небольшим ломтиком.
Следующие четыре часа, пока не начали опускаться сумерки, мы героически боролись с глубоким снегом, ветками и буреломом, встречавшимися на пути. Наткнувшись на огромную упавшую сосну, чьи корни вывернули несколько кубов земли, образовав солидную яму, решил остановиться на ночлег. Пока Ната собирала хворост, нарубил ножом лапник, чтобы выстлать яму. Набрав пригоршню сухой хвои с упавшей сосны, начал высекать искры, чтобы развести огонь. Хвоя вспыхивала быстро, но мокрый хворост не желал гореть. Наступила ночь, прежде чем хворост разгорелся, давая защиту и тепло.
Обжарив кусочки мяса на прутике, протянул Нате: девушка с удовольствием вонзила свои белые зубы в кусок мяса. Я усмехнулся, вспоминая ее первую реакцию на мое предложение животной пищи.
– Очень вкусно, – поделилась девушка, – а ты что не ешь?
– Сейчас поем, – я подготовил второй шампур из прутика, протягивая его над огнем. Где-то очень далеко послышался волчий вой, заставив Нату замереть.
– Что это было, Макс?
– Волки.
– В моем времени их не осталось, только в специальных