фар от встречных тачек. Во мне словно открылось второе дыхание.
Удерживая руль руками, слабеющими с каждой секундой, стремилась вперед.
Перед глазами все расплывалось, сознание периодами заволакивало туманом, голова кружилась, но я каким-то чудом продолжала колесить по городу. Никого не угробив, и что удивительно, даже сама оставалась целой и невредимой.
– Ну где же ты? Проклятая ведьма! – ругалась как сапожник, направляя своего железного коня по другому маршруту в навигаторе. Чувствуя, как тело все сильнее плавится в огне. – Ты должна снять с меня это проклятие! Слышишь? – закричала я, продолжая нестись по трассе на мотике с бешенной скоростью.
Мимо пролетали дома, магазины, парки, тачки, что с такой же скоростью как я и, проносились мимо.
– Где же ты, ведьма? – кричала я, уже с трудом удерживая руль. – Сними с меня чертово проклятье!
«Глупая девчонка! Это дар, а не проклятье! Ты оценишь его, когда попадешь в другой мир!»
«Где ты?»
Продолжала разговаривать сама с собой я. С трудом удерживая руль, и мотоцикл на трассе.
«Зачем ты это делаешь? Зачем убиваешь меня?»
«Мне нужна от тебя помощь, – продолжал говорить то ли глюк, то голос той самой ведьмы. – А ты обещала!
И прозвучало – то как – то обиженно.
«Я думала, у меня еще есть время в этом мире!»
Ответила не менее обиженно. Мне же еще отца искать, и воздать по заслугам тем, кто поспособствовал его исчезновению.
«Твое время пришло, Максима! Могу перенести с тобой еще троих. Кого именно?»
Последнее, что успела мысленно прокричать старой заразе, хочу взять с собой все самое дорогое, что у меня есть!
Затем, раздался скрежет металла по асфальту, звук разбившегося мотоцикла, бешеный взрыв, и яростный рев всколыхнувшегося пламени.
В следующее мгновение, меня выкинуло в какое-то адское пекло, все тело скрутило от невыносимой боли, и наступила тьма.
Глава 4
Максима
– Ох и непутевая ты девка, Максима, – проурчал надо мной чей-то низкий урчащий голос, – мяв, нет чтобы по людски перейти в другой мир… как положено…
Сквозь кровавый туман, окутавший сознание, до меня доносилось чье-то недовольное бормотание, смешанной с кошачьим урчанием.
Ощущая на груди странную тяжесть, попыталась поднять руку, чтобы скинуть неожиданный груз. Но не смогла даже пошевелить пальцем.
Оказалась словно скованная цепями, лежала обессиленная, полностью обездвиженная, не чувствуя ни единой частички своего тела.
Лежала, спеленатая по рукам и ногам, ослабленная настолько, что даже открыть глаза, и моргнуть не могла. Лишь ощущала, как по горячим щекам стекают холодные капельки. Оставляя после себя ледяные хрустальные дорожки.
Никогда в жизни не ревела, даже в детском доме. Чтобы ни случилось, стиснув зубы, вставала, собиралась с силами, и давала отпор врагам.
Насколько себя помню, впервые вот так раскисла.
Радовало одно, даже не смотря на то, что не могла пошевелиться,