хоть и говорят, что рукописи не горят. Не горят только те тексты, которые кровью написаны, чувствами, напитаны человеческой энергией. Эти тексты записаны в одной книге. Вечной книге. Она называется КНИГА ЖИЗНИ. Если человек выстрадал написанное, оно само заносится в эту книгу, даже если он на бумаге даже точки не поставит и войдет в копилку человечества. Мои страницы тоже есть в этой книге. И именно их я читаю, когда раскрываю свою осязаемую. Она просто предмет для фиксации внимания и входа в специальное состояние. Каждый, кто заплатил частью своей жизни, хотя бы за одну надпись в книге жизни, получает доступ и к некоторым другим страницам, написанным другим человеком. Вот я Торовы страницы и почитал. Интересный человек. Такого завалить удовольствие великое.
– А! Понятно! – Анхель обрадовался, но тут же сник.
– Непонятно все равно! Ведь вы знаете не о том, что было, а о том, что будет, точнее, где он будет. Именно это мне непонятно. В любой книге пишется то, что уже было, или то, что происходит, а никак не вперед.
– Наблюдательный ты Анхель! – старик перестал замечать канализационную вонь, – за это тебя и люблю. Есть еще один момент, с которым рано или поздно приходится столкнуться каждому мало-мальски стоящему колдуну. Однажды к нему приходит ОН.
– Кто?
Старик разгневался, – я сказал достаточно! – и сжал губы в ниточку.
Анхель тут же кинулся в извинения:
– Простите мессир, я слишком заинтересован в этой теме, что осмелился перебить Вас.
Хрон шел молча, с удивленно раскрытым ртом. Вонь ему нисколько не мешала. Возникало даже ощущение, что он попал в родную среду и если бы не спутники, то он кинулся бы барахтаться в этой вяло текущей жиже, пуская изо рта фонтанчики.
Старик оттаял и продолжил:
– Я рискну немного расширить определение. Как я сам думаю, ОН – это Вечный Дух. Он не добрый и не злой. Он не хороший не плохой. Он не белый и не черный. Он вмещает в себя все, или стоит за пределами всего этого. Когда он приходит, шутки заканчиваются. В его руках вся власть, все знания. В его руках ВСЕ! И когда сидишь и читаешь книгу, он может прийти и СПРОСИТЬ. Или же он может СКАЗАТЬ. Эти два слова старик произнес с особенной торжественностью. Не ответить нельзя. Не запомнить сказанное тоже не получится. Именно ОН иногда и сообщает мне то, что я знаю. Больше я ничего тебе сказать не могу. Я и так слишком много сказал. За все надо платить. А за длинный язык платят сам знаешь чем.
– Простите меня мессир! – Анхель без малейшей тени ехидства склонил голову перед учителем. – Я слишком любопытен, но благодарю вас за бесценные знания. Я знаю как высока плата за каждое лишнее сказанное слово. И еще раз простите меня.
Старик удовлетворенно прикрыл глаза, оценив искренность и решил уступить бразды правления в руки Анхелю, потому что спросил у него каков план, когда наконец появился первый люк, в который необычайно резво устремился красавчик. Ему с его высокомерной щепетильностью к внешнему, особо неприятно было