Сейчас я сотру с лица остроухой эту мерзкую улыбку. Три из пяти пуль в барабане рунные. Делать больше я вчера вечером не стал, чтобы за ночь потраченная мана смогла восстановиться. В барабане они заряжены через одну вместе с двумя обычными пулями, одну из которых я только что выпустил.
Да и цель есть подходящая. Даже у магии есть свой предел.
– Проверим, – усмехнулся я, дернув стволом чуть в сторону. Видящая проследила за моим взглядом. Глаза ее расширились от удивления, рот открылся… Вновь щелкнул спущенный курок, грохнул выстрел. Кто-то из стоявших сбоку ликанов, поняв угрозу, прыгнул под пулю. Поздно! Похожая на шаровую молнию маленькая искорка впилась в один из валявшихся рядом с опрокинутой набок осадной бомбардой алхимических зарядов, лежавших среди огромной кучи разбросанного по мостовой боезапаса.
Последнее, что я запомнил – синие глаза видящей, в которых наконец-то появился ужас, сияние творимой альвами магии и обжигающий огонь взрывной волны.
Глава 2
Грани будущего
– Эй, малец!
В голове стоял туман. Это сейчас было кому? Мне?!
Не знаю, что меня больше разозлило. Отдающие пренебрежением обращение или то, что кто-то упорно трясет меня за плечо.
– И как тебя угораздило? Голову не разбил?
Открыв глаза, я с недоумением воззрился на говорившего. Им оказался хмурый пожилой дядька, в незнакомом, но явно гражданском мундире. Швейцар? Что он от меня хочет и почему так фривольно обращается к паладину Его Императорского Величества? Да не просто к паладину, а к Первому рыцарю. Он что не видит…
Стоп! Какой к альвам швейцар, если это типичный проводник? Вон на медных пуговицах императорская литера на фоне рельса блестит…
Опять не то! Какая к альвам разница швейцар это или проводник? Как он оказался в осажденном городе?! Что это: зловредная магия альвов или причудливый выверт моего умирающего сознания?
Заметив, что я открыл глаза, непонятная галлюцинация перестала меня трясти. Мир сразу стал более четким, запестрил красками.
– Что же ты так неаккуратно с лавки скатился, гимназист. Голова не кровит вроде. Только шишка будет, – вынес вердикт неизвестный, зачем-то внимательно осмотрев мой лоб. – Пятак есть? Приложи, поможет. Или вот… – в его руках появилась начищенная железная ложка. – Держи.
Холодный металл коснулась моего гудящего лба. Стало как-то легче. Я машинально дернулся к ложке правой рукой. И замер. Почему у меня такие тонкие руки? Ложка звякнула об пол.
– Экий ты неуклюжий, – посетовал проводник. Подняв ложку, он степенно протер ее вынутым из кармана платком и вновь вручил мне. – Держи. На конечной вернешь. Ты же, гимназист, до Тирбоза едешь?
«Какой к демонам и альвам Тирбоз, – мысленно взвыл я, все еще находясь в полной прострации от происходящего. – Альвы уничтожили его три года назад, в самом начале вторжения, когда сумели прижать к дельте Владычицы большую часть Третьей армии, прикрывавшей Южную и Речную марку.
В