оставался. Да и сам он сказал, что мы чаще бывали у него. Он жил где-то в районе проспекта Мира.
Я долго сидела с телефоном в руке, то набирая, то стирая сообщение для Максима. Оно было совершенно невинным: я предлагала, точнее, соглашалась на встречу. Но мне почему-то казалось, что, отправив его, я сделаю последний шаг, после чего обратной дороги уже не будет. Я словно запущу невидимый гигантский механизм, движение которого мне будет неподвластно. Странное чувство, даже глупое. Что такого-то? Может, это предчувствие, но я не замечала за собой таких способностей.
«Я вроде оклемалась. Давай куда-нибудь сходим», – мой палец застыл над экраном, выбирая кнопку: отправить или снова удалить. Глубоко вздохнув, я нажала на отправку.
Глава 5. Так близко и так далеко
Посреди ночи, в самый час быка, чуткий сон Вадомы был нарушен тихой трелью, которую издавал мобильный телефон спящего рядом Михаила. На этот телефон должен был поступить сигнал, если в состоянии Эрика что-то кардинально изменится, и сейчас, по всей видимости, эти изменения наступили. Цыганка взяла телефон и, с ужасом увидев информацию, что у спящего пропал пульс, стала трясти мужа. Тот проснулся быстро, подскочил на кровати, с тревогой глядя на Вадому, а она, нажав уже кнопку дозвона, дрожащей рукой держала трубку у уха, пытаясь соединиться с сиделкой. На том конце провода никто не отвечал.
– Что, что там? – одними губами спросил Михаил. Расширенные черные глаза, которые быстро наполнялись слезами и безысходностью, ответили за Вадому. – Надо ехать, срочно!
– Но мы все равно не успеем, Миш, – прошептала цыганка. Плечи ее вздрагивали. – Да что ж там эта медсестра, почему она трубку не берет?!
– Может быть, она сейчас как раз с ним, пытается откачать, – как можно спокойнее сказал ее муж. – Выйди, найди его, посмотри, что случилось.
– Я сейчас не смогу, не смогу расслабиться, у меня сердце из груди выпрыгивает, – покачала головой Вадома, все еще безуспешно пытаясь дозвониться до сиделки.
– Тогда поехали, – обреченно сказал Михаил, и они быстро собрались и вышли из квартиры.
* * *
Надомная медсестра, следившая в эту смену за состоянием Эрика, сняв, как обычно, все показатели приборов, от которых тянулась сеть проводов, опутывавших больного, и не обнаружив изменений, отложила планшет на прикроватную тумбочку, приглушила в спальне свет и перебралась в кабинет. Там она вытащила из огромного книжного шкафа потрепанный том «Джейн Эйр», расположилась с ним на мягком и удобном клиентском диване, включила свет в торшере и погрузилась в чтение. Из спальни через открытый проем в книжном шкафу доносилось мерное тихое пиканье приборов, негромко тикали часы с кукушкой. Монотонные звуки, мягкий свет из-под абажура, спокойная книга – все это убаюкивало, и сиделка задремала. Проснулась она от того, что умиротворяющее спокойствие было нарушено врезавшимся в него новым звуком – резким и пронзительным. Аппарат, к которому был подключен Эрик,