ничего более значительного, чем их простая и такая содержательная жизнь.
– Риш, нам пора возвращаться, – отозвала меня от созерцания Малвина.
– Я не хочу видеть эльфов, – откровенно призналась ей.
– Это твои подопечные, так что собирайся, и возвращаемся, – непреклонно объявила дриада.
– Ред мне заплатил только в одну сторону, – ворчала я и поднималась с мягкой земли, – Обратно вести не нанималась. И так превысила свои обязанности и полезла за ними в тюрьму.
– Не бурчи, как старая бабка, – хохотнула дева, – а то так быстро состаришься и совсем ведьмой станешь.
– Мне нужен экзорцист, – так же бурча, сообщила ей.
– Кто? – удивилась она, – Зачем?
– Чтобы выгнал из меня ту бабку, что заставляет меня бурчать и ненавидеть весь мир, – пояснила я.
– Аха-ха. Ну, вот и вернулось чувство юмора, а значит ты на пути к своему исцелению, – радостно обняла меня за плечи Малвина и повела через свой дремучий лес, заросший не только травой и деревьями, но и плетущимися растениями, свисающий плетьми почти до самой земли.
Оглянувшись, заметила, что если после моих ступней оставались примятые следы в траве, то после ног дриады трава зеленела еще больше. Это особенность лесных дев – делиться своей жизненной силой, дающей процветание всему живому. Бабочки еще недовольно кружились на том месте, где мы недавно прятались в корнях исполинского дуба, а потом, поняв, что цветы предпочли переместиться рисунком на ткань Малвины, разлетелись легким дуновением ветерка.
Ред кинулся нам навстречу, едва только завидел мелькание разноцветной ткани между зеленью деревьев. Замедлила шаг. И если бы не вмиг затвердевшая рука дриады на моем плече, продолжавшей вести вперед, то вполне могла вновь пуститься наутек, постаравшись спрятаться в корнях гостеприимного дуба. Но Малвина не дала такой возможности.
– Риш, что случилось? Риш! – затормошил меня эльф, едва дриада отпустила свой «дружеский» захват.
Я посмотрела на него исподлобья и одарила взглядом полным ненависти. Он озадачено посмотрел, но отступил, видимо решив, оставить выяснение на потом, без такого количества свидетелей. И то сказать, дриады, прознав, что к ним прибыл мужчина, да еще из расы перворожденных поторопились на встречу с ним. Каждая завлекательно улыбалась и призывно строила глазки. У дев этого не отнять, каждая старается соблазнить мужчину. Арулия невольно шипела на своих сестер, общаясь с ними на своем языке, доказывая, что мужчина уже занят, причем именно ей, но соблазнительниц это не останавливало.
Одна Элеонора не обращала никакого внимания на разворачивающиеся события вокруг нее. Она сидела в плетеном кресле из ивовых веток и тихо плакала. Я ее прекрасно понимала, первая любовь и практически нет никакой надежды, что Харпер остался жив после встречи с волкодлаками-канибалами. Мы было ее искренне жаль.
Ред погрузился в задумчивость и переводил взгляд с племянницы на