его, ослабляла и так малые на тот момент силы. Маг без магии. Насмешка над природой.
Но сейчас она была снова с ним, кипела, бурлила в глубине тела, пронизывала насквозь. Руки чувствовали тепло, приходящее и вытекающее, но теперь он знал: оно остаётся внутри, возвращается и живёт.
Ладони теплели, магия накапливалась, и что ему теперь загубленное поле или даже пара отсечённых ног? На этой мысли он остановился. Она показалась слишком непривычной и дикой. Крамольной.
Поэтому, сосредоточившись, Рума взял магию под уздцы, задал границу и отпустил. Его глаза сосредоточенно вглядывались в травянистый ковер.
Минуту ничего не происходило. Казалось, весь мир застыл в ожидании. Всё задалось вопросом, что на этот раз совершил маг.
Рума замер, напряженно выискивая первые срезанные стебельки, но везде, куда ложился взгляд, зеленела высокая целая трава. Спутники мага также затаили дыхание. Оставалось надеяться, что сообщить о внезапной потере конечностей они успеют.
Внезапно в нос ударил оглушающий запах скошенной травы, и перед глазами поднялась шевелящаяся зелёная стена. Это травяной ковер, бывший пару моментов назад цельным, разделился на отдельные обрезанные стебельки. Ветер подхватил их и разметал над головами людей. Казалось, будто с неба полился зелёный тёплый дождь. Они кружились, падая на желтую насыпь, танцуя над самой землей. Трава словно не желала умирать. Её стало много больше, чем должно было быть, и Рума обернулся назад. Поле через полосу дороги также встретило его зелёным дождём и уменьшившейся высотой стеблей.
Обернувшись к спутникам, маг понял: всё обошлось благополучно и люди не пострадали. Все они наблюдали за падением травы или выдирали особо цепкие травинки из грив лошадей и собственных волос. Каждый выглядел вполне довольным таким представлением. Рума понял, что снова не обойдётся без шуток.
Он сел на лошадь. Грива добродушно фыркнула. Маг порадовался, что лошадь бессловесное животное. А из глубины полей донеслись непонимающие негодующие выкрики.
– Вот местные обрадуются, – задумчиво обозрел бывшее поле Акан.
Все переглянулись и пустились в галоп.
Ветер сметал последние зелёные штрихи с дороги и с самих всадников. Круживший голову запах остался позади. Впереди лежали новые мили бурой земли и петляющая дорога, уплывающая за горизонт. Лошади неслись, подстегиваемые громкими криками и свистом. Вскоре от небольшого отряда остались только маленькие вихри срезанных стебельков, кружившиеся над дорогой.
Всадники летели над землей, стук копыт сливался в один равномерный гул. Пыль длинной полосой стелилась по следам отряда. Но вскоре коней пришлось притормозить: тракт становился более оживленным. Через несколько дней должен был появиться один из крупнейших городов Кайги – Фикс, и число людей, спешащих туда из других мест, становилось все больше и больше.
Хотя в северной части страны было мало жителей, и основная часть поселений находилось гораздо южнее, здесь имелось несколько купеческих городов. Кайга имела