не слишком подходящие.
Да, оттепелью воспользовались не только поисковики. Когда холод на время сменился обычным сибирским морозцем, из нор повылазили и Робин Гуды, которые отбирали все у всех. Но, будучи самым простым, этот способ был и самым опасным, потому что легко было обознаться и нарваться на большие неприятности.
– У-у-у, паразиты, – Демьянов не удержался и пнул под ребра лежавшего в позе «руки на затылке» бандита. До того мерзкой ему показалась сытая харя татуированного упыря. Майор знал, что буквально через пару часов после Удара во всех исправительных учреждениях случился «день открытых дверей». То ли кореша с воли вызволили своих, то ли сотрудники Управления Исполнения Наказаний слиняли и занялись грабежом окрестных магазинов, предоставив подопечных самим себе.
С допросом было закончено за пять минут. Не было времени на изощренные методы, но ломания пальцев и фальшивого пряника в виде сохранения жизни хватило, чтоб узнать многое. Стоит ли говорить, что никто выполнять обещания не собирался.
– Ну, что будем с ними делать? – спросил Демьянов Богданова.
– Самосуда не допустим, – ответил тот. – В Гаагу отправим.
Демьянов не удержался от горького смешка. Нет, а молоток парень. Нет, не молоток, а настоящий молот. Еще и шутит. Тут у майора возникла мысль, уже посетившая его незадолго до катастрофы. Вот живешь ты, ходят вокруг обычные люди, и никогда не узнаешь, кто из них герой, кто сволочь последняя, а кто ни то, ни се – дерьмо на палочке. В мирной обстановке каждый пыжится, строит из себя этакого брутального мачо: «да я, да я…». И только две страшные буквы ЧП расставляют все по своим местам. Это может быть и мировая война, и обычный пожар в офисном здании. Когда запахнет жареным, и все вокруг начинает валиться в тартарары, становится ясно, кто чего стоит. На его глазах многие, ходившие раньше королями, не выдержали проверку апокалипсисом, скурвились. Кто-то готов был сапоги лизать за миску супа, кто-то глотку родному брату порвать. И таких было много. Но бывали и такие исключения.
А выражение «отправить в Гаагу» тянуло на афоризм.
– Какой к хренам самосуд? – покачал головой Демьянов. – Мы теперь с тобой и судьи, и прокуроры.
– А адвоката где возьмем? – прищурился главный «параноик».
– Обойдутся черти.
– Согласен, – кивнул Владимир. – Так что, приступать?
– Давайте по быстрому. Речей толкать не надо. Вон с того краю.
Демьянов в последний раз пробежал взглядом по шеренге пленников. Крепкие парни; сытые, наглые морды. Выглядят ошарашенными, но не раздавленными. Раскаяния на лицах не заметно. Это сейчас, когда им вломили по первое число, они притихли, но дай в руки автоматы – возьмутся за старое. Партизаны, мать их. Сколько волка ни корми, а он все на овец смотрит. И это не его вина – таким уж его природа создала. Но раз уж вы, товарищи, выбрали «путь волка», не обессудьте. Поступим с вами как с волчарами. Они, хоть и «санитары леса», но их отстреливают, если расплодятся.
Он