что ужин вскоре начнется. Есть хотелось смертельно. Резко вспомнив о Ахероне, я попросил служанку узнать о нём, и мои требования выполнили. Наверное, его мучал тот же голод, что и меня.
На ужин собрались все знатные персоны. Герцог с недовольной, злой дочерью, принцесса, на лице которой отображалось смятение, и обозленный Христофор. На столе было много яств, и мои глаза разбегались. От одного взгляда на блюда есть захотелось ещё сильнее. Сев за стол, я не стал дожидаться речи хозяина и приглашения к трапезе, тут же начав накладывать себе то, что хотел съесть. Высшее сословие проигнорировало моё хамство и сделало вид, будто ничего не произошло. Лишь недовольная герцогиня сделала мне замечание.
– Вы как будто из голодного края к нам приехали, – она ела маленькими кусочками, цепляя их на вилку. Я же набивал себе рот и обильно запивал вином.
– Верно подмечено, я почти триста лет ничего не ел, – с саркастичной улыбкой сказал я. – Изголодался по чему-то стоящему. – намекая на то, что было в спальне я не сверкнул глазами и ухмылялся Анне в лицо.
Дальше почти вся трапеза прошла в молчании, лишь парой фраз перекинулись герцог и принцесса. Наевшись досыта и взяв свой бокал и изящный графин с вином, я, не спрашивая разрешения, отправился в каминный зал.
Прохладные полы дарили неповторимые ощущения уставшим ногам. Когда я добрался до каминного зала, моему взору открылась великолепная картина, что висела над большим камином. Сам Грей Бесстрашный был на ней изображен. Портрет был большой, намного больше человеческого роста, обрамленный позолоченным багетом. На нём мой друг смотрелся невероятно мужественным и мудрым. Хоть он и был уже в преклонном возрасте, его глаза даже на картине сохраняли свой блеск.
Вслед за мной тихо вошла служанка и стала зажигать светильники.
– Не надо делать ярко. Пусть будет полумрак. – попросил я.
Поставив графин и бокал на небольшой столик около дивана, я прошелся по залу, вспоминая былое. Становилось грустно. Сквозь большие окна сверкала гроза. Служанка оставила меня, зажигая лишь малую часть светильников. Приятный полумрак окутал меня. В камине уже лежали дрова, их оставалось только разжечь. Недолго думая, я швырнул в них одну из своих молний, и сухие поленья тут же зажглись. Налив себе вина, я стоял напротив картины и смотрел сквозь века на Грея. Манерно подняв бокал и кивнув портрету, я хотел было осушить его до дна в память о великом и бесстрашном воине, как меня отвлекли.
– Правда величественный человек? – раздалось у меня за спиной.
Голос принцессы был тих и спокоен.
– Возможно. Я не застал его в старости, – усмехнулся я.
– Говорят, он был самым бесстрашным воином, каких больше свет не видывал. Я слышала, что даже вы не были настолько храбрым с вашей-то силой, – то ли пыталась меня уколоть принцесса, то ли из любопытства говорила она это.
– Да, бесстрашию Грея можно было завидовать, но на деле таких ненормальных, как он было много.
Принцесса подошла