и дремал. Даже для демона утро было слишком раннее.
– Эй, друг мой, проснись, – тихо проговорил я, гладя Ахерона по его огромной морде.
Конь недовольно фыркнул.
– Пора идти. Нас с тобой ждут дела, и веселье, – всё так же тихо говорил я.
Ахерон проснулся, махнув мордой и моргая, он в непонятках смотрел на меня. Я открыл стойло и, отойдя, дал пространство выйти ему. Конь лениво вышел и махал головой, топчась на месте, разминая свои затекшие конечности. Меня смешило его недовольное фырканье. Это напоминало то время, когда мы вместе коротали время в «Вековых оковах». Он часто бухтел, когда ему что-то не нравилось.
– Что ты, друг, устал быть в этом теле? – конь посмотрел на меня вопросительно. – Так ты сам попросил. Я не знаю, как тебе помочь, – я гладил его по шее, по аккуратно расчесанной длинной гриве. – Но думаю, мы найдем способ…
– Ты говоришь со своим конем? – оборвал мой монолог Христофор.
– Подслушивать плохо, перебивать ещё хуже. И ты опоздал, – не сводя глаз с демона в теле животного, гневно сказал я Христофору.
Христофор обошел Ахерона и смотрел то на коня, то на меня.
– Почему ты с конем обращаешься лучше, чем с людьми? – вопросил Христофор.
– Он мой единственный друг в вашем мире. Мы с ним через многое прошли. Мы в одиночку выстояли битву с целой армией. Только вдвоем: я и Ахерон. – пояснил я.
– Ахерон? – удивленно спросил Христофор. – В повестях было сказано, что коня зовут Гром.
Факт того, что Грома упомянули в летописях меня удивил.
– Да, – растерянно сказал я. – С таким именем мне подарила его Миражанна, я же дал ему другое имя, – на ходу придумывая, сказал я. – Ты пешком пойдешь? – спросил я, вскочив на Ахерон. Я собирался ехать без седла и уздечки. Так как на месте, куда мы едем, я отпущу коня гулять. – Я уже собран и долго ждать тебя не собираюсь, и так потратили уйму времени.
Ахерон, понимая речь, развернулся и побрел к выходу.
– Если не догонишь, я не стану больше тебе помогать, – кинул я через плечо.
Мы с Ахероном покинули гостиный двор и направились к выезду из города, как нас нагнал Христофор на своем коне.
– Хоть коня ты быстро снарядил, – усмехнулся я.
– Он уже почти был готов к выходу. Мне конюх помог, – опустив голову как виноватый ребёнок, проговорил Христофор. Я же лишь недовольно вздохнул.
Утренний город окутывал туман, сквозь который едва пробивались лучи солнца. Ахерон, наконец-таки взбодрившись и встрепенувшись, пошёл рысцой. Мне казалось, он понимал, что сегодня будет особенный день. Из города мы быстро выехали на проселочную местность, как будто стало легче дышать. Трель невидимых взору птиц, одурманивающий запах цветов, покрытый утренней росой, и холодный воздух, который так приятно наполнял грудь. Похмелье незаметно пропало. Ахерона, как мне показалось, тоже одурманило прекрасное туманное утро, и с рысцы он перешел в галоп, ведя нас Бог знает куда. Я решил довериться его чутью.
– Веди нас, братец, – наклонился я к его