по квартире и выглянув в окно, майор сказал:
– Ну чё? Нормальная квартира. – И кивнул на раскладушку: – Ты здесь спала, что ли? – И остановился у настенной фотографии Николая и Зои. – Могли бы и жить… Ты уверена, что запомнила номер «мерседеса»?
– Вы уже третий раз спрашиваете. – Надя, положив ребенка на кровать, открыла на нем памперс. – Ой! Что ж ты молчал, горе мое? Где у нас памперсы?
– Значит, уверена? – спросил майор.
Надя достала из-под кровати пакет с последними памперсами.
– «МОГ 679 Л», я же сказала.
– Беда мне с тобой… – вздохнул майор.
– А мой чемодан вы найдете?
Глядя, как она меняет памперс ребенку, он развел руками:
– Как его найдешь? Ладно, я пошел. У тебя хоть деньги-то есть?
– Двенадцать рублей. А что?
– Да? А ты пошукай тут. Где-нибудь могут лежать. С приисков.
– Откуда? Они ж мебель купили.
– Тоже верно… – Поколебавшись, майор полез в карман своего кителя, достал сложенную вшестеро десятирублевку. – Держи. Заначка была, на пиво.
– Ну что вы?!
– Держи, я сказал! И окна закрой – ночью, передавали, гроза будет, – сказал майор и повернулся к ребенку: – Ну, бывай, Иван! В детдоме вырастешь бандитом – встретимся!
Читая на пакете детского питания «Хипп» инструкцию, Надя неумело разводила кашу молоком, когда за окном началась та знаменитая гроза, которая летом 1998 года срывала в Москве крыши с домов, выбивала окна и повалила почти все деревья на улицах…
А в квартире у Ванечки, дернутая порывом ветра, хлопнула и чуть не разбилась оконная створка, отчего Ванечка испуганно задрожал губками, готовясь заплакать.
Надя, выглянув в окно, ухватила распахнувшуюся створку, притянула ее, закрыла на щеколду.
– Боже, что делается!
Подхватив Ваню, посадила его у кухонного стола на стул и стала кормить кашей.
– Не бойся, это просто гроза. Кушай… Вот так!
Но Ваня, подержав кашу во рту, брезгливо вытолкнул ее обратно.
– Почему, Ваня? – чуть не расплакалась Надя. – Я сделала по инструкции. Ну, скушай, пожалуйста!
Однако Ваня, сжав губы, отворачивался.
– Ну, Ваня! Я тебя очень прошу!..
Тут грянул гром, Ваня испуганно посмотрел на Надю.
– Видишь? – сказала она. – Боженька сердится. Боженька говорит: надо кушать!
Ваня послушно открыл ротик.
Надя, открывая свой рот вместе с Ваней, стала кормить его, подбирая ложкой то, что стекало с его губ на подбородок:
– Ам!.. Молодец!.. А гроза – это не страшно. Подумаешь, гроза! У нас в Сибири знаешь, какие грозы! Не то что…
Оглушающий удар грома и шквального ветра прервал эту идиллию. Зазвенели разбитые на соседних балконах банки и пустые бутылки. За окном стали проноситься куски кровельного железа и черепица, сорванные с крыш.
– Ё-моё!.. – испугалась Надя. – Господи!..
Еще удар грома, стул пол Ванечкой закачался, Ванечка испуганно заревел.
Надя схватила его на руки:
– Нет-нет, мой родной! Не бойся! Не бойся!