И говорю, говорю, говорю…
– Ничего, сейчас станет легче, малыш. Не засыпай, ладно? Сейчас приедет доктор и скажет, что же с тобой такое случилось. Как тебя угораздило, а? И где носит твоего папу, интересно? Не знаешь? Я тоже не знаю… Ну-ну, – хмурюсь, когда малыш начинает хныкать. – Не реви, будет еще хуже. Давай, песенку послушаешь?
Произношу все, что вертится на языке и сама расслабляюсь. Сашка затихает у меня на руках и будто прислушивается. Дует губы и морщит носик, но никак, естественно, не отвечает. Впрочем, мне достаточно и того, что он хотя бы не плачет.
Выдыхаю от облегчения, когда звонит домофон. С момента моего разговора с диспетчером прошло не более десяти минут! Впускаю врачей, провожаю в зал. Два молодых парня выглядят уставшими, но внимательно слушают мой лепет и, кажется, даже все понимают.
– Я измерю температуру и поставлю укол. Никит, возьми документы на себя, – обращается к напарнику тот, кто выглядит чуть постарше. Второй врач смотрит на меня:
– Паспорт, свидетельство…
– Эм… – запинаюсь я. – Я не мать ребенка.
– Та-ак, – напрягается первый мужчина. – А где его родители?
– Мать умерла при родах, отец на работе. И уехал с документами Саши… – с каждым словом лица врачей становятся мрачнее, а мой голос тише.
– Мы не можем оказать помощь ребенку без его родителей, – начинает первый мужчина. Я задыхаюсь от возмущения:
– В каком смысле? А если случай серьезный? У Саши жар, он дрожит весь!
– Послушайте, нам требуется присутствие родителей. Ни я, ни мой товарищ не хотим рисковать своей работой. Звоните отцу.
– Он не берет трубку! – выкрикиваю я. Зажмурившись, глотаю набежавшие слезы. Все тело сотрясает нервная дрожь, словно это у меня сейчас температура, а не у Сашки. Открываю глаза и умоляюще смотрю на врача: – У меня же есть паспорт. Я могу подтвердить свою личность…
– А если вы этого ребенка похитили? – встревает второй парень.
– Никита, – хмуро обрубает его напарник, а после обращается ко мне: – Я поставлю укол, чтобы избежать серьезных последствий в виде приступа. А вы звоните отцу малыша. Мы не повезем ребенка в больницу без документов. Запрещено.
– Это абсурд, – шепчу, но все же киваю, соглашаясь. Вновь и вновь набираю номер Руслана и слушаю опостылевший до чертиков механический голос автоответчика. В это время врачи занимаются Сашкой. Тихо спорят друг с другом, но укол все-таки делают. Я закусываю губу, когда маленькая игла протыкает тоненькую кожу малыша, а он даже не хнычет. Лишь недовольно сводит бровки и издает слабый писк, больше похожий на мяуканье.
– Ждем пять минут, – сухо говорит первый мужчина и засекает время, посмотрев на часы, что украшают его запястье. – Дозвонились?
– Нет, – безжизненно отвечаю и включаю громкую связь, чтобы врачи лично убедились, что вызываемый абонент – не абонент.
– Как так получилось, что документы не при вас? – с любопытством спрашивает второй, Никита. Тот самый, что заподозрил меня в похищении Сашки.
– Папки