Электромагнитом. Нейропоэзия мировой скорби. Владислав Кондрат

резали потешно.

      И реки крови высыхали,

      Вспыхивал фонтан озёр:

      Периодически, веками

      В войну играл здесь фантазёр.

      На скотобойнях и в больницах

      Вопили в муке существа,

      Не зная, что на сих страницах:

      Гной – отпечаток ДНК.

      Пойми!

      Пойми! Речами не речами —

      У мира нету сказочных теней,

      В которых мы спасение познали,

      Укрывшись от пылающих страстей.

      Какие жалкие созданья:

      Явились в ад крупицей мирозданья

      И отпылали огненной искрой

      В конечной прорези существованья!

      Сколько волнений дня, недели, года

      Краблю условному оставила природа!

      Он рассекает глубину пространства,

      Покуда есть вода; его убранства:

      Фок-мачта крепкая, стальные паруса —

      Бушприт и кливер, толстая корма, —

      Всё нужно для борьбы в тяжёлый час,

      Когда пожар охватывает море,

      Когда вода на палубе и в трюме,

      Форштевнь когда проламывает вьюги.

      Но есть конец у корабля:

      Обвисли ванты, сгнили якоря;

      Штурвал не поворачивает руль,

      Под весом тучным раздробился киль,

      Бушприт погнулся от попутных бед:

      Таков сей баркентиновый портрет.

      Сладкое горе бессмыслиц

      Сладкое горе бессмыслиц

      В обители мёртвой Земли:

      Крики и стук колесниц,

      Кровавые стычки; и ты

      Стоишь соблазнительно голый

      В обилье зелёной травы.

      Покой нам не снится – не прав был

      Хранитель нейронов Брока:

      Стремление к жизни и пыл —

      Равнин этих бурных тщета.

      Сравненье эпох и анализ

      Ввели в обессиливший сон:

      Как пуст сей реальности стазис,

      Как соблазнителен он.

      Я умру – ну и пусть…

      Я умру – ну и пусть: не увижу хоть

      Пыл агоний в объятьях Земли,

      Не услышу как рвётся на дыбе плоть,

      Как втыкают меж рёбер штыри.

      Не спасти никого, не помочь здесь:

      Наркоманам не близок покой —

      Только бьются в войнах за право бдеть,

      Есть поспешно друг друга; порой

      Замечаю и тех, что крикнули: «стой!»,

      Но как незаметна их весть.

      Как лепесток…

      Как лепесток трепещет предо мною,

      Так смерти клин врезается в песок

      И, возбуждая импульс за собою,

      Живых пускает в отрезвительный