с группой старшеклассников ночами готовили декорации к Новому году. Директор школы заложил во дворе яблоневый сад и каждое дерево было под охраной группы ребят.
В тёмные осенние вечера можно было посидеть у «костра» в просторном школьном зале. Конечно, костёр был искусственный и вверх взмывали языки пламени из ярко-красного шелка, подгоняемые, спрятанным в дровах вентилятором. Допоздна светились окна физического кабинета, а в актовом зале весь вечер шли репетиции. В школе всегда был театр. Был театр учительский и так называемые драмкружки для учащихся. Играли всё. Отрывки из русской и советской классики, сказки. Как в любом театре было много курьёзных случаев.
Играли «Медведя» А. Чехова. Чтобы стреляться, взяли в качестве оружия какие-то детали из автокабинета. А когда в конце спектакля героям нужно было целоваться, должен войти слуга Степан с топором и закрыть занавес. Степан то вышел, а занавес никак не закрывался. Изображая поцелуй, мы шипели:
– Занавес! Занавес, гад…
На заднике с портрета на нас укоризненно смотрел Антон Павлович.
Или вот ещё случай. В какой-то сцене хозяйка должна поить чаем гостей из самовара. Самовар торжественно водрузили на стол, стали наполнять чашки, а вода не льётся. Где же она? Как выяснилось после, кто-то за кулисами, проходя мимо самовара, задел кран, и вся вода ушла. (Нечаянно)
А как тяжело было автору этих строк в финальной сцене спектакля «Без вины виноватые». Обнимать и целовать голову своего сына, которого играл мой учитель литературы.
Своих учителей мы уважали и любили. Они учили нас правилам жизни, как дружить, «общаться», трудиться.
Интересный случай произошел со мной на вступительном экзамене по физике в МГПИ им. В.И. Ленина. Спросили из какого я города, кто меня учил физике, и какая была оценка. Когда узнали, кто был мой учитель в школе, поставили отлично без экзамена. Экзаменаторы объяснили это тем, что знают моего учителя, уважают и доверяют ему.
В пору своего детства и юности мы не задумывались, что у учителя была своя жизнь, своя семья, мужья, жены, дети. Не представляли, что наша дама в голубом, учительница литературы, могла убирать в своей квартире, варить обед. Тогда они принадлежали нам, только нам.
Небо в алмазах
Когда-то среди школьных предметов была «Астрономия». Чтобы освоить программу в полном объеме мой 10А посещал Московский планетарий шесть раз в год. Великолепный аппарат «Планетарий», великолепный зал, прекрасный лектор по фамилии Левитан. А на подходе к планетарию, буквально в пятидесяти метрах, кафешка-стекляшка, где можно принять сто граммов и бутерброд. Вечером старшеклассники косяками тянутся на лекции в планетарий. Кто придумал открыть на этом месте «Рюмочную»? Думаю, что это тот же самый человек, который построил в лесу, рядом с пионерским лагерем асфальтовый заводик. Троечник.
Благополучно добрались до планетария, заняли свои места и на полтора часа погрузились в сказку. Полная темнота, яркие звезды, и вдруг в этой волшебной тишине, под самый купол пошёл звук, медленный