вернувшись домой.
Только жена?!-задумалась Алина. Нет! Скорее это материнская "привилегия": прощать, няньчить, жалеть. И он видит во мне мать?! Не женщину, а всепрощающую мамочку?!
Какой-то "эдипов комплекс"– в омерзении передёрнуло её.
Интересно, они все по натуре инфантильные маменькины сыночки?! Нагуляются, набегаются, наворотят дел и к жене, как к маме под крылышко: "Спаси, пожалей, больше не буду".
Не хочу!-взбунтовалась она. Ради чего?!
Ему не нужна её любовь! Ему нужна острота ощущений, как в случае с карточной игрой; нужна реализация своих похотливых фантазий-для этого он бегает на сторону; ему нужен алкоголь, чтобы чувствовать себя неотразимым. Он грязи ищет, как свинья. А извалявшись в ней бежит чиститься домой?! И живя с таким человеком, она, Алина, тоже испошлится, извозится в "болотной грязи" и окончательно сопьётся.
Нужно бежать отсюда как можно дальше, пока муж снова не изгадил, не опустил в низы её душу!
Она подошла к журнальному столику. В хрустальной вазе стояли хризантемы. Её любимые цветы. Стас принёс их три дня назад. Просто так, без повода… Или "повод" был? Снова реабилитация, извинение за собственную подлость?!
Она сжала в руке белый шар. По комнате поплыл чуть горьковатый аромат осенних цветов. Лепестки рассыпались под её пальцами. К горлу подкатил тугой ком. Он забивал дыхание и никак не проглатывался.
Алина взяла вазу вместе с цветами, пошла на кухню, запихала цветы в мусорное ведро, вылила воду из вазы в раковину.
На двух стульях хочет усидеть?! Не выйдет! Она уедет с Тамарой в Москву, а сейчас сварит варенье из инжира. Кажется в холодильнике был лимон.
От этих мыслей ком, распирающий горло, исчез. Исчезло и желание напиться.
Уехать-правильное решение-подумала Алина и добавила в уме.-Не забирай свою благодать, Господи.
Картинки московской жизни. Женька.
* * *
По небу, расцвеченному северным сиянием, мчался в санях розовощёкий Санта-Клаус. "Дин-дон" весёлой рождественской песенкой звенели колокольчики на крутых шеях оленей. Северное сияние таяло, небо темнело. А потом на этом тёмном полотне стали проявляться звёздочки. Звёздочки сложились в цифры: ноль, пятёрка и снова два ноля. Сознание прояснялось и вскоре стало понятным: надрывается электронный будильник, негромкой музыкой вырывая из сна, а цифры-это время.
Где только Зина достала будильник с такой музыкой?– с лёгким недовольством подумала Алина. Расставаться с приятной дрёмой даже даже под такую весёленькую музыку совсем не хотелось.
Она утопила кнопку будильника, свернулась в уютный калачик.
"Пять минут"-вспомнилась излюбленная фраза сына по утрам. Какое тёплое, мягкое одеяло. Оно так нежно обнимает тело. Тело млеет, цепенеет…
Так и опоздать недолго-с трудом вырвалась Алина из сонного забытья.
Подумать только, ей стали снится яркие, красочные сны. Впрочем, ей снятся не только красочные сны, но часто вертятся в уме детские стишки, песенки, сказки. Такое чувство, будто освобождённый от суетливых тревожных мыслей ум стал выдавать