поскольку любой мог творить его и любой мог наслаждаться им; но сам процесс был «аристократичным», а именно сложным и требующим высокого мастерства, мало кому доступного.» Еще раз подчеркну, что эссе Барнса полностью соответствуют этим определениям.
Одна из глав посвящена Джорджу Оруэллу. Ну да, мы, конечно, сразу вспоминаем «1984» и «Скотный двор», Большого Брата и т.п. Но здесь Барнс рассматривает не эти ставшие каноническими романы, а сборники эссе Оруэлла, носящие в том числе и автобиографический характер. Начинается все с истории воспитанника школы святого Киприана (заведения с очень неоднозначной репутацией) Эрика Блэра, который потом взял псевдоним Джордж Оруэлл. Малоприятная, конечно, картина, впрочем, типичная для многих английских школ такого типа. И еще одно эссе – «О смертной казни через повешение», Оруэлл утверждает, что он был свидетелем таковой. Хотя это (как и многие другие истории Оруэлла) не раз подвергалось сомнению. Барнс отдает должное писателю, Оруэлл «интепретируем, гибок, репрезентативен, патриотичен». «Он – нескладный правдолюб, а что (любят притворно вопрошать англичане) может быть более английским?» Но, с другой стороны, Барнс упоминает о том, что автор «1984» очень негативно высказывался о своей Родине. А слова «эрудит», «интеллектуал», «интеллигенция» использовал исключительно как нелицеприятные характеристики. Более того, во время Второй Мировой Войны «анти-тоталитарист» Оруэлл исправно доносил в полицию на «неблагонадежных» знакомых.
Совершенно неожиданная глава – «Киплинг и Франция». Казалось бы, такой непоколебимый британский империалист – и Франция. Однако, как писала дочь писателя Элси Киплинг, «Во Франции ему всегда нравилось». Как и многие другие франкофилы, он «поддался ее невероятной и изумительной красоте». Барнс очень тщательно изучает феномен привязанности Киплинга к Франции, чему много причин – от кухни до того факта, что ту же «Книгу джунглей» во Франции прочитало гораздо больше людей, чем в самой Англии. Киплинг посвятил Франции свои путевые заметки. Долгое время (с перерывом на войну) автор «Маугли» практиковал автомобильные поездки по Франции, причем исключительно на «Роллс-Ройсах» (он так и не изменял этой марке до конца жизни). Здесь же Барнс анализирует роман французов Жерома и Жана Таро «Дингли, знаменитый писатель». В главном герое, маститом английском писателе Дингли, без труда узнается Редьярд Киплинг.
«Человек, спасший французскую старину» – глава, посвященная Просперо Мериме (кстати, вы знали, что на исходе лет Мериме стал истым русофилом и переводил Пушкина, Тургенева и Гоголя?). Но не его новеллам, а, скажем так, его общественно-государственной деятельностью. Ведь Мериме долгое время возглавлял Комитет по спасению культурных ценностей Франции. На этой должности автор «Кармен» снискал славу компетентного (еще его отец был тонким знатоком искусства), дотошного и (в отличие от наших насквозь продажных и сервильных ОКНщиков) абсолютно неподкупного чиновника.