является ваш покорный слуга, а коммерческим директором – мой сын Михаил, если вы его помните.
– Мишеньку? Конечно помню, – уверил Анджан, – А что с питомником в горе Монсеррат?
– Прекрасно функционирует под присмотром Владимира Владимировича Ноздрёва! – воскликнул Зубарев. – Вы, наверное, с ним не знакомы. Он родом из одной из прибалтийской республики, то ли из Литвы, то ли из Латвии (никак не могу их запомнить). Он родом из родного города (запамятовал его название) Фёдора Фёдоровича и прибыл в Испанию по личному приглашению господина Козырева.
Пётр ещё битый час пытал расспросами директора фабрики. На робкий вопрос о том, где Пётр Антонович и Роберт Карлович пропадали семнадцать лет, Анджан ответил, что жили в СССР и не имели возможности приезжать в Испанию. Господин Зубарев из местных газет и русской периодики, получаемой из Франции, имел полную, по его мнению, информацию о жизни в Советской России. Поэтому ответ Петра его особо не удивил. Часовая стрелка настенных часов в офисе приближалась к семи часам, поэтому рабочее время в цехе уже закончилось и осмотреть его без разрешения Фёдора Козырева не имелось никакой возможности.
Путешественники по тоннелям толком не завтракали с самого утра и в ожидании президента компании решили навестить ресторанчик напротив офиса, в котором всегда обедали и ужинали раньше.
Внутри заведения посетителей ждал настоящий шок. Никто, как обычно, не бросился к ним навстречу при звуке прозвеневшего сигнального колокольчика и клиентам заведения пришлось самим искать свободное место и терпеливо поджидать официанта. Освободившийся мосо* не торопясь подошёл к их столику, без подобострастия и с достоинством записного идальго вежливо поинтересовался:
– Чем могу быть полезен, товарищи?
– Нам бы пообедать, милейший, – ответил за всех Пётр, – будьте добры меню!
– У нас сегодня стандартный ужин из двух блюд: суп гаспачо и тушеная свинина с овощами.
– Хорошо, уважаемый, – Пётр дал указание официанту, предварительно заручившись согласия друзей. – И будьте любезны, бутылку сухого красного вина.
Пока официант сервировал стол, ресторанчик заполнили под завязку. Посетители разнообразием одежды не блистали и различались только цветом комбинезона или одеяниями, отдалённо напоминающими униформу. Позже Пётр узнал о новом тренде барселонцев: от простого слесаря до инженера одеваться в рабочий комбез и рассекать в таком одеянии с утра до вечера.
Новый разрыв шаблона ожидал друзей в момент оплаты счёта: официант наотрез отказался от чаевых и назвал их «буржуазным пережитком» и что чаевые запрещены законом.
Выйдя из ресторана и взглянув на двери офиса, Анджан увидел великана в ставшим привычным комбинезоне и невысокой женщины в чёрном берете и с алым пионерским галстуком на шее. Мужчина забарабанил своими огромными кулачищами в дверь, а женщина в это время обернулась, словно почувствовав на себе чужой взгляд.
Она вначале, близоруко сощурив взгляд, внимательно взглянула на противоположную сторону