– другое дело, ведь он забирает послания на почте, а потом они складируются в специальном помещении, где наши сотрудники выборочно их читают.
– То есть, во-первых, послания с угрозами могли подложить либо на этапе доставки, либо уже после, а во-вторых, к ним имела доступ куча народу?
Наталья кивнула.
– Ну, есть отпечатки пальцев, – продолжила Лера, – но к этим конвертам, судя по всему, кто только не прикасался! Кроме того, если ваш «писатель» не желал быть вычисленным, то он, скорее всего, воспользовался перчатками.
– Ты проще скажи, можешь что-нибудь сделать или нет? – нетерпеливо спросила Эльвира.
– Если проще, то нет, – пожала плечами Лера, возвращая продюсеру письма.
– Почему? – опешила сестра. – Разве ты, как представитель СК, не обязана пресечь это безобразие?!
– По сути, здесь ничего нет.
– А письма?!
– Они не имеют конкретного адресата, поэтому сейчас можно квалифицировать подобные действия как хулиганство – и только.
– Но этот человек, он же открыто угрожает…
– Кому?
– Ну всем… в смысле, всем участникам.
– В том-то и дело, что всем! Если бы неизвестный обращался к кому-то лично…
– Но Наталья же сказала, что он упоминает имена!
– Упоминает, но не адресуется к ним – это разные вещи! Есть ли в этих письмах угрозы в отношении конкретных «экстрасенсов»?
Наталья покачала головой.
– Продюсерам, режиссеру, членам съемочной группы?
– Нет.
– Вот о чем я и говорю! – подытожила Лера. – С таким же успехом кто угодно может написать на строительном заборе что-то вроде: «Я вас всех порешу!» Кого – всех? Кто – я? Единственное, что я могу попробовать сделать, – выяснить, что случилось с вашими выбывшими из гонки конкурсантами, с этой, гм… Блаженной…
– Блаженной Марианной и Камилем Шариповым, – подсказала продюсер.
– Точно.
– Было бы просто здорово! Сама не понимаю почему, но мне как-то неспокойно…
– Не переживайте, я их разыщу и поспрашиваю, что случилось. Если их кто-то запугивал лично, можно будет открывать дело.
– Значит, Аллочка, ты считаешь, что это убийство, а не несчастный случай?
Дед, он же генерал-майор юстиции Кириенко, отнюдь не выглядел довольным: выражение его лица было таким, словно он откусил здоровенный кусок лимона и пытался его прожевать.
– Да, я так считаю, Андрон Петрович, – кивнула Алла.
– Что привело тебя к такому выводу, могу я поинтересоваться? Все выглядит так, словно Гагин умер от удушья, ведь он был астматиком, а ингалятор оказался пуст…
– Хронические больные обычно аккуратны, – мягко перебила шефа Алла. – За время болезни они привыкают к своему недугу и тщательно следят за тем, чтобы в доме всегда имелся запас лекарств.
– Ну, всякое бывает! – развел руками генерал-майор. – И на старуху, как говорится…
– Кстати о старухах, – снова прервала