хотя и отметил, что Ёжик недалёк от истины: существуют и материальные паззлины. Мало того, с некоторыми первооткрыватель уже вступал в контакт. Вот только… первооткрыватель ли?
– Информацию, как таблетки при лечении, буду выдавать дозированно, чтобы не спровоцировать у тебя вредный всплеск инициативы, – пошутил Дубнер. И пока Ёжик про себя, иногда шевеля губами, переводил фразу на доступный, общезвериный язык, парапсихолог по привычке огорошил: – Та грушевидная ветка – часть большего.
– Да? А чего большего?
– Как и звук ЖЖЖЖ. Как и электростанция. Как и я.
– Вы опять не ответили на вопрос, – чуток обиженно заметил Ёж.
– Это ты так думаешь, – теперь спокойно и трезво отозвался многокилограммовый аскет. – Представь, что от тебя зависит судьба другого существа, пускай даже незнакомого. И все твои действия, все шаги и мысли, ведут его либо к могиле, либо к счастью. Представил?
– Ну-у… да. А зачем?
– А теперь представь, что ты жил долгие годы, не подозревая о таком, и вот в обсустроенную, размеренную, а возможно, и тихую жизнь врывается знание: каждое действие несёт судьбу для связанного с тобой существа. Пример: ты пошёл в театр, насладился зрелищем, правда, спектакль попался грустный – трагедия или хотя бы драма. Тогда как связанному с тобой в этот требовался позитив, и ты своими глубокими переживаниями можешь его…
– Не продолжайте, – попросил Ёжик, – я понял, понял.
Дубнер посмотрел на него пристально, покачал головой, снова вздохнул – горче, чем в прошлый раз, – и резюмировал:
– Ни лешего ты не понял. Но чувствую, по крайней мере, осознал, насколько ненужными и опасными бывают лишние вопросы. Всё тайное обязательно станет явным, только необязательно сразу.
Дубнер с кряхтением встал. Стул воспользовался моментом: заскрипел, будто старик, больной радикулитом, и не преминул тотчас же развалиться, чем навеял мысли о распоследней стадии артрита. Ёжик непроизвольно озвучил мысли, потом извинился, а после призадумался, о чём также высказался вслух:
– Похоже, я заразился от вас образностью, метафоричностью и прочими болезнями, господин Дубнер.
– Давай уж без «господина» и на «ты», – устало предложил бобёр, не фиксируя взгляда на сломанном стуле и меряя комнату-ящик грузными шагами.
– Давайте… ой, давай. Дубнер. Хорошо.
– Всё верно. Всё как и должно быть, – точно бы опять невпопад произнёс пухлый парапсихолог. – Я примерно так всё и воображал. Кроме тебя – на твоём месте был кто угодно, но только не ты.
Странно, однако Ёжик спросил не «Что это – всё?» и не «А как должно быть?», – вместо этого он сказал:
– Почему? – и сам удивился.
– Потому что природа нас почти никогда не спрашивает. Осмыслил?
– Н-надеюсь, что да, – осторожно согласился Ёж.
– Чтобы ты не счёл меня сумасшедшим, поделюсь ещё парочкой паззлин.
– Да я вовсе и не полагал…
– Врать будешь работодателю, а меня просто