вечеров, когда собиралась группа, сам от себя не ожидая, включился в обсуждение одной из книг. Как всегда заводилой была Николь.
– Почему вы так негативно относитесь к Раскольникову? Да, он убийца и негодяй, но постулат его действий разве не заслуживает осмысления? – Девушка улыбнулась и повернулась ко мне. – Игорь, ты что думаешь?
Это она о чем? А! «Преступление и наказание», точно!
– Тварь я дрожащая или право имею? Ты об этом? – Глянул в голубые глаза первой красавицы курса и задумался. – Знаешь, я думаю автор тут несколько о другом рассуждает. По моему мнению, он о заповедях говорит. Не убий, не укради. Стремление к сытой жизни, к достатку, это ведь не против заповедей, но каким путем этого достичь? Голодный студент смотрел на старуху процентщицу и считал ее исчадием ада, злом, неправедно нажившим состояние. Так имел ли он право ее покарать?
– Ну, ты завернул! – Василий, тот самый что получил от меня палкой в лоб, тут же решил выступить оппонентом. – Так рассуждать, выходит никого и обвинить нельзя! Всякий окажется добреньким! Раз пошел на убийство, значит виновен! Нечего тут о заповедях рассказывать!
– Да, Игорь, поясни что ты хотел сказать. – Николь довольно осмотрелась, радуясь интересной дискуссии. – Ты ведь воевал, наверное и врагов убивал?
– То война и на ней свои законы! Мы о мирной жизни говорим! – Василий завелся и наседал на меня. – Так кто для тебя Раскольников? Заблудший или закоренелый преступник?
– Думаю, Федор Михайлович сам это сказал в эпилоге. Раскаяние о содеянном, восхождение духа у героя, осознавшего свое преступление, вот какое наказание понес нищий студент.
– Разве это наказание? – Худенькая Лиза решилась высказать свое мнение. – Не к этому ли нас призывает церковь?
Девушка покраснела под взглядами и смущенно отступила.
– Возможно, но думаю автор хотел не показать пример, а заставить задуматься о душе. Могла ли раскаяться старуха процентщица? Не сгубил ли ее бессмертную душу своим топором Раскольников? Ведь даже убийца может найти путь к Богу, была бы у него возможность осознать свою жизнь. – Я поднял руки, останавливая новые возражения. – Слушайте, я ведь не Достоевский! Мое мнение вы слышали, а что думал автор мы уже не узнаем.
Николь довольная вечером, объявила танцы и даже пригласила меня на вальс.
– Игорь! Когда ты будешь читать нам стихи? – Девушка звонко рассмеялась своим хрустальным смехом в ответ на мой ошарашенный взгляд. – Думаю «Евгений Онегин» будет в самый раз! Не весь, не делай такое лицо!
– Лучше я уж «Бородино» прочту, как-то понятнее мне, ближе.
– Вот и договорились! – Николь упорхнула, не дав мне отказаться.
Блин! Вот не было печали, свалилась староста мне на плечи! Хотя надо отдать ей должное, группа сдружилась на этих вечерах и даже я больше не прятался по углам.
глава девятая
Учебный год подходил к концу, с удивлением понял, что стал разбираться в анатомии и химии, а физика с высшей