запах. Так и хотелось предложить подруге, чтобы та прошлась по поверхности столешницы стерилизующей антибактерицидной лампой. Но я прекрасно понимала: Казимир тот ещё противный тип! Обязательно пересмотрит записи с камеры и придерётся к увиденному.
– Вот здесь пятно пропущено.
Указала пальцем на грязно-коричневый развод на столешнице и, меняя тему, продолжила:
– Мне всё-таки кажется, что надо искать другую работу.
– Ну и куда ты пойдёшь? Разве у тебя есть приличное образование? Думаешь, возьмут хоть где-нибудь просто так? Вивьен, очнись! «Услада» – лучшее, что могло с тобой произойти! – Она понизила голос. – Здесь ты получаешь чаевые, которые официально не внесены в трудовой договор, и можешь оставлять их себе, а не отдавать мачехе! Где ещё найдёшь такую замечательную подработку?
Джина смотрела на меня широко распахнутыми глазами. На её лице отражались искренность и лёгкое недоумение. Она действительно верила в то, о чём говорила. – Здесь можно завтракать и обедать, а если Казимир зазевается, то даже прихватить что-нибудь с собой домой на ужин. Бутилированную воду, импортированные фрукты или мясо он, конечно, не разрешает пробовать, но макароны или кашу – пожалуйста.
Губка на столешнице продолжала отвратительно вонять. Где-то неподалёку за столиком кадетов раздался очередной свист, а за ним последовал взрыв хохота, в котором уже можно было различить и женский голос. Видимо, не дождавшись от скромной официантки должного восхищения своей персоной, блондин решил найти кого посговорчивее среди посетительниц «Услады».
Ноги гудели, пластырь, кажется, отклеился, и водяная мозоль всё-таки лопнула. Меня замутило.
– Эй, Ви! – из состояния заторможенности меня вырвал звучный голос нашего повара. – Всё готово. Долго тебя ждать? Иди, отнеси гостям еду.
Ничего не отвечая Джине, молча поставила на поднос четыре чашки эспрессо, три тарелки с бургерами и ещё одну взяла в левую руку – целиком заказ не помещался.
«Сейчас обслужу седьмой столик, закрою счёт, и можно будет пойти домой. Уже пятнадцать часов на каблуках… Как же я устала…»
Подошла к шумной компании молодых людей, которые на этот раз, занятые беседой с представительницей прекрасного пола, не обратили на меня никакого внимания, и принялась расставлять тарелки.
– Пикси завалил на спарринге! За три минуты! – рассказывал блондин какой-то девушке, усадив её подле себя.
– Что, правда? – восторженно захлопала длиннющими ресницами девица.
– Вот такой приём сделал! – Оратор взмахнул рукой. Миг – и как в замедленной съёмке я вижу, что это движение по касательной задевает последнюю чашку с кофе. Тёмно-коричневая жидкость выплескивается на пол, щедро обрызгивает мой фартук и пространство вокруг, осколки с оглушительным звоном разлетаются по полу, выложенному квадратной плиткой.
На мгновение в кафе воцарилась тишина. На кухне очнулся от спящего режима и загудел штатный робот-уборщик.
– Ой, – произнёс парень, всё-таки обратив на меня внимание, а затем оттолкнул девицу,