портить такое замечательное утро мыслями о Гордо совершенно не стоило – следовало торопиться в бассейн к ожидавшему там Сеньке. Через несколько минут Ваня уже сбежал по лестнице ещё почти целиком спящего жилого корпуса, стараясь издавать как можно меньше шума, открыл тяжёлую входную дверь, вышел на улицу и огляделся по сторонам, с удовольствием вдыхая свежие ароматы раннего утра. Последние дни погода баловала, было тепло, а порой даже и жарко, будто лето вдруг раздумало уходить и сентябрь притворился июлем. Солнце уже взошло, небо было ясным, ночная прохлада отступала, обещая очередной тёплый день, и даже какая-то птица весело щебетала на аллее, ведущей через парк к озеру.
Из материалов по истории их вуза, которые собирал в прошлом году для университетского сайта, Ваня знал, что ещё относительно недавно, лет каких-то десять-пятнадцать назад, на месте их кампуса была обычная подмосковная деревушка с маленькими домиками, садами-огородами и заборами из штакетника, а лес у озера, сейчас уже превратившийся в парк и порядком уменьшившийся, но всё ещё живописный, когда-то тянулся до самого Киевского шоссе. Однако с появлением на карте района под названием «Новая Москва» близкая к городу западная часть области начала активно застраиваться и в числе прочих новостроек обзавелась и обширным комплексом зданий не так давно основанного, но быстро ставшего престижным университета. Это был суперсовременный вуз, своего рода маленький город: учебные, лабораторные и тому подобные корпуса, общежития, библиотека, бассейн, спортзал, игровые площадки, столовая, несколько кафе и магазинов, концертный зал, кинотеатр и этот самый большой парк.
Подавая документы, Ваня почти не верил в успех, считал, что у него слишком мало шансов. Даже несмотря на высокий балл ЕГЭ, победы на олимпиадах по истории и льготы для детей-сирот – ведь у него не было родителей. Ваня вырос в детском доме. Это был очень хороший детский дом, особенный, с экспериментальной программой под эгидой Министерства образования и условиями, максимально приближенными к семейным. Детей там было немного, а педагогов, напротив, достаточно, и обстановка вполне благоприятная. Ребят не обижали, более того, заботились о них, занимались ими, развивали по всяким новомодным методикам, даже, можно сказать, любили. Словом, по сравнению с обычными детскими домами это был почти рай… Но всё-таки не семья. И Ваня чувствовал это всю жизнь, хотя и понимал, что с детдомом ему необычайно повезло.
Как и с поступлением в универ. Так вышло, что Ваня вообще был счастливчиком, и в этом сквозило даже нечто мистическое, – настолько ему фартило в важных ситуациях и на всевозможных испытаниях. Накануне каждого экзамена или олимпиады ему снилась мама. Не то чтобы она подсказывала, какие вопросы будут завтра, а наутро это совпадало, – нет, конечно. Но каждый раз, увидев её во сне, он просыпался с чувством какой-то особенной спокойной уверенности в своих силах, и это ощущение не покидало его весь день. Почти всегда всё шло как по маслу, вопросы