банки тушёнки оказалась на пластиковой тарелке. Я сделал несколько шагов с ней в сторону собаки, она попятилась назад на такое же расстояние. Поставив тарелку на землю, я вернулся за столик.
Ждать долго не пришлось. Собака несмело подошла к тарелке и с жадностью набросилась на мясо, продолжая искоса на меня поглядывать. Я же снова налил себе половину стаканчика коньяка и выпил.
Я выпивал, а животное закусывало. Тушёнка исчезла почти мгновенно. После этого на тарелке оказались два очищенных яйца. Их не стало ещё быстрее. У меня появилась мысль сходить к машине, чтобы принести что-либо мясное. Но сначала я отдал своему неожиданному гостю хлеб. Он был съеден. К моему удивлению, огурец и два помидора так же быстро оказались в желудке у пса. Столик опустел, а взгляд пса снова переключился на меня.
– Ты кто? – спросил я, – и откуда здесь взялся?
Ответом было молчание. Между тем облик пса становился мне всё более знакомым. Чем больше я смотрел на него, тем больше крепла моя уверенность в этом.
Когда-то, очень давно, вот здесь же у меня был Мухтар – рыжий пёс, совсем непохожий на этого моего гостя. С раннего детства, сколько себя помню, он всегда был рядом со мной. Куда бы я ни шёл, он ни на шаг не отставал от меня. Его не было рядом со мной только в то время, когда моя мама кормила моего верного друга Мухтара. Видимо, голод для него был сильнее дружбы.
Будучи, по собачьим меркам, очень старым, он бросился под машину. Увидев эту картину, я был уверен, что это был акт самоубийства с его стороны. Вероятно, чтобы не быть в тягость для меня и моей большой семьи, что было, конечно же, не так. С тех пор собак у меня больше никогда не было.
И вот теперь передо мной сидит это чудо в репейниках и изучает меня. Он – меня, а я – его. Но где же всё-таки я его видел? Где и когда?
Невольно повернув голову в сторону развалин соседского дома, которого совершенно не было видно, я даже вскрикнул:
– Денис Иваныч!
В самых первых моих детских воспоминаниях остался старик-сосед, живший в этом доме, которого звали Денис Иванович. Он жил со своей женой-старухой Ульяной. Старик, ну а собака-то тут при чём?
Уши у неё были точной копией шапки-ушанки моего соседа, которую тот носил почти круглый год. Одно ухо её так же всегда торчало вверх, а второе бессильно висело вниз. Сосед, как и собака, был худым и очень старым. В какой-то момент мне даже показалось, что это именно он – Денис Иваныч – сейчас сидит предо мной. Я не мог понять, где он тут может жить? Вокруг на много километров только такие же безлюдные деревни. Но ведь без людей собака жить не может. Она не волк, сама себе пропитание добыть не может.
– Чудеса! – сказал я, глядя на измученного пса. Теперь все свои мысли я проговаривал вслух, ведь у меня был собеседник. Я – говорил, он – слушал.
– Ну раз ты местный, расскажи мне здешние новости, – шутя обратился я к нему, заранее зная, что ответом будет молчание.
– Теперь буду обращаться к тебе исключительно по имени-отчеству, как и тогда, много-много лет назад. Возраст, знаете ли!
Телефонный