шар из огня и гони к побережью, словно за тобой гонится дьявол! Сигнализируй с берега, пусть высылают десантные катера с морской пехотой. Все равно в такую непогоду от вертолетов нет проку. Гони, голубчик, а я задержу нашего друга и постараюсь увести в сторону. Может быть, мне даже удастся с ним поквитаться. И не спорь, пожалуйста! Это приказ!
Пламя поутихло, когда то, что еще способно было гореть, выгорело, остатки закидали снегом и даже извлекли слегка почерневший, но в целом не пострадавший шар из тяжелого черного металла, на удивление холодный, словно и не лежал полчаса в огне. Часть тягачей уже уехала, остальные в количестве трех АТ-Т и десяти ПТ-76 ожидали генерала. Для охраны груза Кошевар отдал Булганину пять танков, остальные будут прикрывать их отход.
Не без труда протиснувшись внутрь боевого отделения ПТ-76, Кошевар лично сел за рычаги управления. Его группа легких танков двигалась развернутым строем, часто останавливаясь и шаря стволами пушек по сторонам в поисках возможного преследователя. Но Дабар и тут оказался хитрее и проворнее. Он выждал в засаде, после чего, словно гигантский кузнечик, спрыгнул со скалы, точно приземлившись на крышу танка, где находился Кошевар. Остальные танковые экипажи не сразу разглядели сей акробатический номер, лишь после того, как услышали грязную ругань генерала в эфире. Вцепившись лапами в покатую приземистую башню ПТ-76, Дабар одним рывком вырвал пулемет из паза, метко угодив в танк, который шел им наперерез. Генерал, то и дело маневрируя, направил свою машину прямо в огромный сугроб в надежде сбросить незваного пассажира, но это не помогло, хоть удар и был чудовищный и поднял позади целую снежную тучу. Стрелять из танковых пулеметов ДШК в Дабара, не говоря о семидесятишестимиллиметровых нарезных пушках, не могло быть и речи – пятнадцатимиллиметровая противопульная броня ПТ-76 слишком тонкая, был огромный риск зацепить самого Кошевара и его экипаж из двух человек. Поэтому, высунувшись по пояс из люков, танкисты из других машин пытались стрелять из АК-47 короткими очередями, целя в голову, но на ухабах и в движении у них это получалось плохо.
– Да сбросьте, наконец, эту падаль с брони! – бушевал генерал, не подумав, что его приказ один из танкистов воспримет буквально.
Открыв люк, он едва успел высунуться наружу, как тут же Дабар сделал молниеносный выпад своей правой конечностью, и голова несчастного парня в мгновение ока отделилась от туловища. Его товарищ успел втянуть фонтанирующее кровью тело внутрь, залив генерала потоками горячей крови. Кошевар даже испугаться не успел, как рядом с его виском просвистел костяной наконечник, со стуком ударившись в металл переборки. Бешено орудуя, словно шилом, ползающий по броне монстр легко протыкал своими ужасными конечностями броню, как будто та была сделана из фольги.
– Да сделайте уже что-нибудь, мать вашу! – рычал генерал, выжимая все, что только можно, из машины. – Боец? Ты живой? Целый?
– Так точно, товарищ генерал. Вроде еще живой…
Второй боец, дрожа от страха, прислонился