единственный известный нам носитель важных сведений. Я распределил дежурства между людьми. Никакого движения за периметром не видно и не слышно.
– Пошли дела кое-как, слава тебе, Господи. – Генерал налил себе из самовара чашку горячего чая. – Так что со связью? Я слышал, с этим проблема. В чем она заключается?
– Технари говорят, что-то мешает радиосигналу, забивает эфир. Мощнейший источник радиопомех прямо у нас тут под боком. Утром займемся им. Источник мощный, как если бы там работала группа антенн или локаторов. Мы не можем ни принять, ни отправить сообщения на материк. Перехватили лишь несколько отрывочных метеосводок из соседней Японии, новости не внушают оптимизма. На нас надвигается шторм, а точнее, цунами. Так может стать, что мы застрянем на острове больше, чем на один день. Помощь придет не скоро. Правда, мы можем рискнуть и прямо сейчас попробовать поднять вертолет в воздух.
– И уповать, что сразу не рухнем в море? Нет, подождем, пока погода поутихнет. А вот эту, без сомнения, вражескую радиоточку необходимо выявить и подавить. Без помех мы легко свяжемся с большой землей и затребуем подмогу. Не удивлюсь, если нас до сих пор еще не хватились, считают небось, что мы тут паримся в баньке, чаи с пряниками гоняем.
Спохватившись, генерал, иронично хмыкнув, отодвинул от себя чашку с чаем и недоеденный пряник. Подошел к окну и пристально посмотрел в сторону главных ворот, где появился запыхавшийся солдат с фонариком, которого отсылали за пилотом вертолета. Заметив Кошевара, внимательно наблюдавшего за ним из окна второго этажа, солдат поспешно достал из заплечного мешка изодранный шлемофон и поднял высоко над головой, чтобы генерал смог его разглядеть. После чего отрицательно замотал головой.
Быстро спустившись на улицу, генерал принял из рук солдата шлемофон, который оказался не просто разодранным, но и окровавленным со свежими потеками крови.
– Это все, что осталось от пилота? А вертолет?
Солдат опустил голову и, не глядя на него, коротко буркнул:
– Нет больше вертолета, товарищ генерал. Превратился в груду хлама.
– Это как в груду хлама? – Генерал приблизился к солдату, не поверив своим ушам.
– Как если бы его долго и упорно жевали, а потом выплюнули. Винт валяется в стороне, хвост отсутствует, а кабина сильно изуродована, изодрана и сплющена.
Вернувшись к Булганину и сидящему безучастно в стороне у окна Чердынцеву, продемонстрировал обоим окровавленную находку, после чего вопросительно поднял брови.
– Что скажете, товарищи офицеры? Какие будут мысли? Надеюсь, вам объяснять не надо, что это для нас значит?
– Каюк, – пробормотал Чердынцев, ища взглядом поддержки у Булганина. – Без вертушки мы не сможем оценить обстановку в округе с воздуха, так? Я уже молчу про перелет на север острова поближе к поселениям Малокурильское и Крабзаводсткое. В общем, товарищ генерал, дела наши скорбные.
Генерал хотел было в свойственной ему манере строго