Это твоя дочь, Эйрик? – Сванхейд отпила из чаши, с удовольствием проглотила горячее душистое питье и взглянула на брата. – Которая?
Она знала, что у Эйрика семеро детей, из них три дочери, но знакома была только с тремя старшими сыновьями, раз-другой бывавшими в Хольмгарде.
– Это моя племянница. – Эйрик положил руку на плечо девушке. – То есть племянница Арнэйд, дочь ее брата, Арнора Камня. Ты, помнится, знала ее мать. Она тебе кланяется.
– Ее мать… Снефрид? – Приближение старости не притупило памяти Сванхейд, и ее бледно-голубые глаза широко раскрылись под светлыми бровями. – Снефрид Серебряный Взор?
– Она тоже часто вспоминает тебя, госпожа. – Девушка открыто улыбнулась.
– О боги… – Сванхейд отдала кому-то рядом чашу и бережно взяла девушку за локти, будто хотела получше рассмотреть. – Ты – дочь Снефрид… Не скажу, что ты на нее похожа… Не вижу здесь, какие у тебя глаза… А может, и похожа… Только не лицом.
– Лицом она похожа на своего родителя, а вот способностями пошла истинно в мать. – Эйрик еще раз похлопал девушку по плечу. – Потому я и взял ее с собой – чтобы не дала мне расхвораться по дороге.
Сванхейд уже отметила, что Эйрика мучает гулкий кашель.
– Как тебя зовут?
– Хельга, госпожа.
– Тебе подходит это имя, хоть ты и не из рода конунгов. – Сванхейд одобрительно кивнула. – А почему ты носишь эти камни? – Она показала глазами на ожерелье девушки.
– Это мои друзья, – улыбнулась Хельга. – Я с детства их собираю, и они приносят удачу.
– Они ведь называются «глаз Одина», помнится?
– И так, и еще «ведьмины камни».
– У меня, кажется, тоже есть такой… В Хольмгарде. Я нашла его на берегу моря, еще когда ехала из Свеаланда, чтобы выйти за Олава конунга… О боги, как же это было давно! – Сванхейд засмеялась. – Я тогда была немногим старше тебя.
– Из-за этих камней у нас ее прозвали Каменная Хельга, – добавил Эйрик. – Мы решили, что она будет приветствовать тебя как хозяйка. Другой здесь все равно нет – Несветова жена умерла, а новой он пока не выбрал.
У Видимиря имелся хозяин, и на этого человека королеве Сванхейд тоже было весьма любопытно взглянуть. В тот самый год, когда она семнадцатилетней девушкой приехала из Свеаланда в Хольмгард, чтобы выйти за Олава конунга, другая жена, словенка, родила ему сына, но об этом в то время ни Сванхейд, ни даже сам Олав не знали. Сванхейд узнала о существовании этого мальчика, Несвета, почти десять лет спустя. Олав готов был признать его своим наследником, но эта опасная честь требовала, чтобы его отослали в Киев, в заложники союзнику Олава, Хельги Хитрому[3]. Тихонрава, мать мальчика, предпочла удержать сына при себе, и в Киев уехал сын Сванхейд, Ингвар. Он был на десять лет моложе Несвета, ему исполнилось всего четыре года, но Сванхейд знала: ее сын рожден стать конунгом,