Не слушая чужого мнения и не опираясь на слова родственников. Но все это не про меня.
К сожалению или может, к счастью, все сложилось как, посмею предположить, происходит у многих. С моим рождением, у мамы сложилось впечатление, что я – это она. Я должна делать все, как делает она. Не лучше, не хуже, именно как она. Лучше – она обидеться, хуже – она расстроится. Учится, так же как она. Одеваться не дай господь, тоже как она. Всё, что касается меня, я должна копировать её. Для отца же, я имела совсем не большое значение. Предмет гордости или разочарования. В моем воспитании он участвовал не много. Нормально ли это? Для кого-то да, для меня же это ад.
Так, по совету матушки, отца, и возможно напутствий некоторых родственников, после школы я незамедлительно поступила в медицинский университет, даже не почуяв свободы жизни. Так как отец работает там ректором, моё поступление не обсуждалось ни с кем. Поступить и точка. Девушка я не глупая, в меру скромная, поступить смогла, сама, даже без связей, то есть отца, за что меня горячо похвалили и оставили в покое, до тех пор, пока я не сопротивлялась.
На удивление, я решила учится на патологоанатома. Интересная профессия, люди тихие, говорить ни с кем не нужно, идиллия.
Всё эти годы учебы, написание диплома, практика, привело меня к тому, что я действительно хочу освоить эту профессию. Так я начала работать в морге, работая сутки за сутками.
– Мам, я дома. – На редкость, я пришла домой рано, около шести часов вечера. Отец сидел в гостиной и смотрел новости, мама, как всегда, возилась на кухне, откуда, стоить заметить, всегда пахло очень заманчиво.
– Танюшка, ты рано. Ужинать будешь?
У мамы на уме одно, узнать обо всём, что происходит в моей жизни и накормить так, чтобы забыл, как дышать.
– Что готовишь?
– Да так, супчик сварила, котлет нажарила, сейчас вот блинчики на подходе. Иди руки мой и садись, давно тебя не видела так рано дома.
Медленно, но, верно, я побрела в свою комнату, накинула халат и пошла в ванну. Зеркало, что висело над раковиной, имело вид ракушки. Впервые, когда я его увидела в магазине, я уже знала, что его куплю. Ничего особенного, но оно было таким большим и завораживающим, что меня тянет к нему по сей день. Когда я смотрю в него, мне кажется, что за ним есть другой мир, в который однажды мне удастся пройти. Эх, мечты, мечты.
После присоединилась к маме на кухне, где на столе уже стояло все, что было на плите. Клянусь, когда-нибудь я скончаюсь возле этого стола от переедания. Не успев проткнуть котлету, мама спросила:
– Как твои дела? Как работа? Тебя все устраивает? Знаешь, в твои годы я была такой же не утомимой, как и ты, старалась брать больше работы, зарабатывать, а потом появился твой отец…
– Ма, я слышала эту историю миллион раз, не начинай снова, это утомляет. На работе все так же спокойно. Мне там нравится. Лучше расскажи, как у вас с папой дела. Он стал через чур тихим, закрылся в себе.
Мама поменялась в лице лишь на долю секунды, но я успела отметить, что что-то идёт не так, как мне говорят. Ну да ладно.
– Ты не переживай, наверно трудности на работе. Сама знаешь, как это бывает.
Я продолжила, есть издав только не членораздельный звук, за что заслужила резкий мамин взгляд. Больше никто не заговорил. Я ела и рассматривала бабочек на обоях, как вьется по стене мамин цветок. Слушала гул машин за окном. Наблюдала, как мама порхает по кухне, нашептывая песню. Так и закончился ужин в тишине. Пройдя мимо гостиной, я по наблюдала за отцом. Мрачнее тучи, пустой взгляд и недовольный вид… Что же ты в себе таишь?
Вечер прошёл незаметно, дела были сделаны, можно и в постель, только вот не спится. В голове круговорот мыслей, работа, дом, учёба. О личной жизни я вообще молчу. Хотя, был у меня парень в середине моего активного учебного года. Он питал ко мне тёплые чувства, красиво ухаживал, но со временем понял, что в моем плотном расписании нет места для него и он быстро исчез из моей жизни. Хороший был парнишка, наверно. Мне так и не удалось узнать его ближе.
–… Ты ведёшь себя как болван, столько лет прошло, а ты так и не научился хотя бы делать вид, что тебе не все равно. – Ругала мать отца.
– Не трогай меня, у меня нет настроения слушать твои истерики и даже не думай…
– Боже, со вздохом я встала и закрыла дверь, чтобы не слушать это снова. Пол века прожили и по сей день что-то выясняют, не надоело, а?
Думать о том, что происходит в соседней комнате сил уже не было, да и не хотелось. Помочь им уже нечем. Повернулась на правый бок и провалилась в тревожный сон.
Лил дождь, на улице сыро и холодно. Ливневки не справляются с обильными осадками. У машин от набежавшей воды скрывает номера, люди бегут по тротуарам прикрывшись кто чем, зонтом, пакетом или просто в капюшоне, спасаясь от дождя. Нет ни грозы, ни молнии. Проливной дождь и мрачная улица. Я стою посреди этой улицы, насквозь мокрая, не понимая, что происходит и почему я здесь. Посмотрела по сторонам, на другой стороне улицы стоял мужчина лет тридцати на вид. В тёмном длинном плаще, среднего роста, ничем не примечательный. Странным оказалось то, что дождь,