Новогодние новеллы. Тина Климова

так, – нахмурился Ваня, – два года назад шефа так разозлили из-за разлитого вина, что он приготовил просто треш, а не оливье. Потом пришлось извиняться и разносить всем комплименты в виде торта.

      – Да ну чушь рассказываешь, один раз не считается, – махнула рукой я.

      – Такое было и четыре года назад, мне другие официанты рассказывали, – настаивал Ваня, – рецепт оливье же оригинальный, там можно облажаться.

      Вообще в нашем ресторане оливье был временной акцией – только неделю перед и неделю после Нового года мы решили подавать оливье из 1894 года, с перепелиными яйцами, раковыми шейками и мясом рябчика. И готовить его взялся сам шеф.

      – Лада, давай мы будем действительно аккуратнее, – вдруг предложила официантка Маша, – это же не сложно, а вдруг Ваня прав…

      – Ну да, и на шефа наложено проклятье оливье, – фыркнула я, – но аккуратными нужно быть в любом случае, это наша работа.

      Все согласно закивали. Официантов я отпустила сразу после разговора, а потом и Ваню, оставшись в ресторане одна. Мне не давало покоя мое альтер-эго перфекциониста – пусть в квартире (да и в машине) у меня неидеальная чистоплотность, но на работе я обожала раскладывать всякие мелочи с детальным вниманием.

      Поэтому я еще провела полчаса за причесыванием ресторана, поправляя там и сям елочные игрушки и украшения. Как только я взяла с пола свою сумку, в голове подсчитывая, успею ли я сегодня приготовить ужин или лучше ограничиться вчерашней пиццей, как вдруг… Послышался звук открываемой двери.

      Я обернулась немного испуганно, мало ли, грабитель. Но нет – реальный человек на входе меня еще больше удивил. Это был мой шеф-медведь.

      – Лада, вы еще не ушли, – тупо сказал он, рассматривая меня.

      – Эээ, – смогла сказать я, удивленная тем, что он не использовал отчество, – да, спасибо, что констатируете факт, Алексей Алекса…

      – Хватит этого, – вдруг сказал он, устало потирая бровь, – дайте мне просто отдохнуть.

      Тут я заметила, что левой рукой он держал пакет из известного магазина с красным и белом, и оттуда торчала бутылка.

      – Почему вы не дома? – спросила я, тут же жалея об этом. Как будто он будет сейчас передо мной распинаться.

      – А вы почему не дома? – он посмотрел мне прямо в глаза. – Неужели никто не ждет?

      Я вспыхнула, но не стала возмущаться – мой вопрос был не менее наглым.

      – Не ждет, – сказала я наконец после пары секунд молчания.

      – Вы просто трудоголик, – ответил он. Его теплые глаза цвета какао как-то странно горели золотом в свете новогодних лампочек. Странно, потому что мне это нравилось разглядывать.