100 рассказок про Марусю. Вполне откровенные и немножко волшебные истории про Марусю и других обитателей Москвы. Книга первая
благосостоянием. Абсолютно ли Вы, Роман Сергеич, счастливы? – спрашивала пытливая Маруся.
– Нет, Марусенька. Не абсолютно, – с тяжелым капитанским вздохом отвечал Роман Сергеич.
– Отчего же, Роман Сергеич? Чего Вам, полноценнейшему из мужчин, не хватает?
– Женщины, Марусенька. женщины мне не хватает.
– Женщины?! – изумлялась Маруся. – Судя по портретной галерее в Вашем кабинете, их у Вас видимо-невидимо.
– Верно, Маруся. И портретов много, и женщин видимо-невидимо. Но ведь мне, Марусенька, много не нужно. Мне нужна одна.
Роман Сергеич отпил крепкого кофею и неспешно раскурил трубку.
– Вот и печалюсь я. Ищу ее, одну-единственную. Жду и надеюсь.
Он наклонился к Марусе, дабы надежнее обаять ее ярко-голубыми глазами, и, почти задевая бородой Марусины ресницы, проникновенно произнес:
– А может быть Вы, Маруся, согласитесь стать Дамой моего Капитанского Сердца? В честь нашей школьной дружбы и незабываемой юности? Нравится ли Вам мое неожиданное предложение, а, Марусенька?
Маруся призадумалась. Капитан Порта был так хорош! Его лазурные глаза пронзали всё Марусино женское существо насквозь, седая борода манила опытом, а крепкие ладони с гибкими пальцами обещали исключительно виртуозного любовника в его лице.
Но с рук Романа Сергеича Маруся невольно перевела взгляд на стены соседнего кабинета – туда, где красовалась череда капитанских побед.
И представилось Марусе, что среди этих портретов когда-нибудь появится и ее распрекрасное изображение. И будет ее портрет не первым, и даже не пятнадцатым, а наверное, совсем уже двадцать пятым или даже тридцатым. А после добавится еще десяточек. А может статься, и того больше, – насколько у Капитана Порта впоследствии хватит сил и обаяния.
– Что-то не вдохновляет меня Ваше предложение, Роман Сергеич. Уж Вы меня простите.
– Почему же, Марусенька? – привычно пронзая Марусю лучом голубого взора, сильно удивился Капитан Порта. – Мне еще никто и никогда не отказывал.
– Охотно верю, Роман Сергеич. Но красоваться в рамочке на Вашей Триумфальной Стене ни у меня, ни у моего портрета не получится.
Роман Сергеич нахмурился, сердито попыхтел трубкой и повез Марусю кататься на катере.
На пруду он развил такую ураганную скорость, что Маруся чуть за борт не выпала. Но не испугалась она и не обиделась, а подошла к Роману Сергеичу и поцеловала его в седую капитанскую бороду.
– За чудесный день, – пояснила Маруся. – И за острые ощущения.
Ветер растрепал Марусину прическу, брызги воды изрядно подпортили ее макияж, но Маруся выглядела романтично юной и искренне счастливой, – совсем как в школьные годы.
Да и Роман Сергеич больше не дулся. Он отвез Марусю в прибрежный ресторан, и там они съели блинчиков и выпили под них водки.
– За прекрасную Марусю, – поднял тост Роман Сергеич. – За нашу школьную дружбу и грядущую любовь!
Маруся застыла в немом вопросе.
– А вдруг все-таки когда-нибудь