тогда я впервые заметил, что теща на меня смотрит не так, как раньше: без пренебрежения и даже с интересом. «Ага, – подумал я, – значит вовсе и не на конце иглы, в яйце, в утке и в зайце тещино доверие спрятано!»
Ладно. Так и быть. Пойду на разговор к Николаю и лично попытаюсь тещу пристроить в надежные руки. Лишь бы только эти «надежные руки» не протянули лапы от любви моей Мегеровны.
Глава 23
Мое знакомство с Николаем – соседом по даче – началось с его извинений. Он соорудил забор, который залез на мою территорию на целых 20 сантиметров. Ошибся, колышки не приметил. Удивительное дело – ошибаться всегда в свою сторону. Нет, я его в преднамеренности не обвиняю, но он и с грибными местами в роще тоже частенько ошибается. Эти места у нас все наперечет, поэтому мы их и поделили. Все равно ошибается. Бес путает, наверное.
Про забор: пришел, извинился, и все. На этом инцидент был исчерпан. Что ж теперь из-за 20 сантиметров земли годами судиться?.. Не мой вариант – нервы дороже. Сосед эту уступчивость с моей стороны оценил и решил, что приятельствовать со мной можно. Вот так и познакомились.
Бывал я у него не раз. Живет один, женской руки в доме не наблюдается, однако ж все чисто, аккуратно, опрятно. В огороде порядок. В гараже все по полочкам – любой мужик позавидует. На эмоции Николай скупой, а если быть точнее, то скрытный. Вот так вот с ходу его и не раскусишь. Внешне напоминает бизона – коренастый, мордатый и угрюмый. Не понимаю, что теща в нем такого привлекательного нашла, что готова сутками в купальнике расхаживать по участку? Эдакий мужичина. Видимо, это ее и зацепило. Крепко зацепило.
Пришел к нему тещу сватать, стучу в калитку – кулак онемел, а он не выходит. Думаю – спит. И точно: вываливается, как медведь из своей берлоги, – лохматый, в галошах на босу ногу, рубаха нараспашку. Неотесанный деревенщина, а я ему про любовь пришел сказки рассказывать. Но дороги назад не было. Там, за забором, теща ждала, на меня надеялась. Захотел человек во все тяжкие пуститься в свои серьезные лета, что ж тут поделаешь…
Обошли с Николаем его угодья. Он с гордостью показал свои владения, насаждения, похвастался садом и урожаем яблок в перспективе. А я так глянул и подумал: на кой ему тут еще кто-то, когда он сам себе хозяин и господин? Екнуло что-то в сердце, будто подставляю соседа своего, будто нож в спину, только вместо ножа – теща. А потом опомнился: это ж я себе лично жизнь облегчу значительно, если все срастется, да и за грибы, опять же, отомщу.
Прошли в дом, сели за стол. Я достал початую бутылку горячительного, что оказалась «сывороткой правды» для тещи, без нее бы она в своих чувствах точно не призналась в моем присутствии. Колька быстро сообразил закуску: сало, хлеб, чеснок. Сел передо мной и, не моргая, уставился на меня с единственным, читаемым в глазах, вопросом: «Чего приперся?»
Я не стал повторять ошибок тещи, вокруг да около не ходил, сразу в лоб соседу все и выдал. Сказал, что Вера Ивановна, доводящаяся моей жене матерью, возымела