железами запахи не говорили о том, что он хочет причинить вред всем присутствующим.
– Господин Андрей, к нам скачет Киронг, – наконец-то соизволил сообщить Тчаал.
– Один?
– Я больше никого не чую рядом с ним.
Вскоре всадника увидели и все остальные. А спустя еще небольшой промежуток времени медведь добрался до места погребального костра.
Киронг несуразно смотрелся верхом на лошади. Огромный медведь, который сам в состоянии нести скакуна на руках неуклюже слез с седла и тут же заорал, гладя на господина Андрея.
– Какого черта ты творишь, Андрей! – его громогласный голос спугнул стаю птиц с деревьев в лесу.
На лице человека не дрогнул ни один мускул, и он лишь грустно улыбнулся.
– Они убили её, друг. Все они! – Андрей кивнул в сторону города.
– Кого её? – Киронг вытаращил глаза на стоящего перед ним человека, потом осмотрел всех присутствующих. – Демона?
– Да.
– Твою же! – медведь от досады ударил лапой себя по бедру, и от получившегося хлопка лошадь испуганно встала на дыбы. – Тише, тише!
– Ты бы как на моем месте поступил, медведь?
– За раба так не мстят, – чуть успокоившись ответил Киронг.
– Она для меня была гораздо больше, чем раб!
– Вот оно в чем дело! Ты ж понимаешь, чем для тебя все грозит?
– Догадываюсь.
– Догадывается он! – Киронг стал ходить взад-вперед. – Через час другой сюда пол тысячи стражников примчатся, чтобы убить тебя! А может взять живым, а потом устроить показательную казнь, где выпустят кишки наружу и будут смеяться, пока ты их пытаешься собрать.
– И что ты предлагаешь? – Андрей взглянул на собеседника.
– Бежать вам надо и как можно быстрее!
– Куда?
– Господин Андрей, можно уйти в мое племя! – вступил Тчаал. – Там, наверняка, нас примут.
– После того что я там сделал?
– Ты и там успел что-то натворить? – спросил Киронг.
– У меня осталось еще много последователей, и они будут рады приютить своего прошлого вождя и его семью! – не отвечая на вопрос медведя, продолжил Тчаал.
– Мы не уйдем далеко пешком, тем более с ребенком на руках, – возразил Андрей.
Медведь почесал подбородок, после чего тяжело вздохнул.
– Если вы сейчас выйдете на дорогу, то через пять часов пешего пути доберетесь до постоялого двора. Там у трактирщика можно будет купить лошадей и повозку, – Киронг снял кошелек с пояса и кинул его Андрею – Этого должно хватить.
– А стражники за нами не погонятся? – поинтересовалась Киира.
– Не должны. В городе начинаются беспорядки, вряд ли они погонятся за вами, если никого здесь не обнаружат.
– Скажи, Киронг, почему ты нам помогаешь? – спросил Андрей, глядя в глаза медведю.
Стражник лишь пожал плечами, после чего ощупал свое лицо, в том месте где еще несколько месяцев назад был огромный и уродливый ожог.
– Ты помог не только мне, но и всему нашему брату, – он кивнул на Тчаалу. – В то время как церковь отказывалась лечить зверолюдей, несмотря на то, что мы состоим на службе у лорда, ты лечил нас. Более того, ты не просто вылечил мой недуг, ты спас меня. Через месяц или два, мой второй глаз тоже мог перестать видеть и я, выпертый со службы, беспомощный и никому в этом чертовом городе не нужный, просто умер бы с голоду. Так что считай я сейчас отдаю долг, спасая твою шкуру.
До названной Киронгом постоялого двора мы дошли, когда солнце скрылось за горизонтом. Все же, когда в твоем отряде есть женщины и дети, соблюдать ритм довольно сложно. Тчаал хоть и иногда прикрикивал на сына, чтобы тот переставал ныть, и вел себя подобающе мужчине, а порой и вовсе нес на руках, но женщины требовали частых остановок.
Андрей позволял отдыхать сопровождающей его свите, однако разумом будто отсутствовал. Такое поведение бывшего хозяина беспокоило тигра. И тот пытался что-то рассказывать или спрашивать Андрея, но человек лишь отвечал односложно и не желал учувствовать в разговоре.
Дверь таверны открыл заспанный старик, он оглядел ночных гостей и пропустил всех внутрь.
– Вам сколько комнат? – спросил заспанным голосом мужчина.
– Две, – не дождавшись ответа от своего господина, ответил Тчаал. – Одну большую, на четверых и одну поменьше, но хорошую. В ней будет спать наш хозяин.
– Ужинать будете?
– Да, кивнули все, в том числе и Андрей.
– Осталась только похлебка, мяса нет. Есть пиво и вино. Могу яиц с салом пожарить.
– Неси похлебку и делай яичницу и вина поставь, – Тчаал достал из своего кошелька несколько серебряных монет и протянул их хозяину постоялого двора. И проводи мою супругу до комнаты.
Тчаал отдал спящего на его руках Тчиира жене, и та проследовала за мужчиной, чтобы уложить ребенка на кровать. Остальные