уехали в Париж вдвоем. Видимо, он полагает, что тебе это безразлично, но я… – Она повернулась к брату и взглянула ему в глаза. – Так тебе безразлично или нет?
– Нет, – прошептал Джеймс. – Я никогда не думал, что на свете бывает такая боль.
– Значит, ты не любишь Грейс?
– Нет. Нет, – ответил Джеймс. – И мне кажется теперь, что я никогда ее не любил. Я…
Он едва не решился рассказать обо всем, так сильно хотелось ему открыть сестре правду. Это было колдовство, она всегда была мне безразлична, она при помощи чар заставила меня думать, что я в нее влюблен. Но ему казалось неправильным говорить с Люси сейчас, когда Корделия еще ничего не знала. Корделия должна была услышать о тайне браслета первой.
– Как ты думаешь, Корделия любит его? Я имею в виду Мэтью. Если так…
– Я все поняла, – оборвала его Люси. – Если она его любит, ты без возражений отойдешь в тень и не будешь мешать их счастью. Поверь, мне хорошо известно, что мужчины семьи Эрондейл склонны к абсурдному самопожертвованию. Но ты должен знать: если Корделия и испытывает к Мэтью какие-то чувства, она ни разу не дала мне это понять, ни словом, ни намеком. С другой стороны…
Джеймс заставил себя сделать бесстрастное лицо.
– С другой стороны, – продолжала Люси, – Париж – романтический город. Очень советую тебе немедленно ехать туда и рассказать Корделии о своих истинных чувствах. – Для пущей убедительности она стукнула его кулаком по плечу. – Не теряй время зря.
– Обязательно бить меня? – проворчал Джеймс. – Думаешь, без этого твои советы не задержатся у меня в голове?
В открытую дверь постучали, и в комнату заглянул Магнус.
– Мне очень не хочется прерывать трогательную беседу брата и сестры, воссоединившихся после долгой разлуки, – извинился он, – но Малкольм желает поговорить с нами и приглашает всех вниз.
Спустившись в гостиную, Люси и Джеймс обнаружили Малкольма на стуле у камина. На коленях он держал огромную книгу в черном кожаном переплете с коваными железными уголками. Он был одет в тот же костюм, что и вчера.
Магнус и Джесс сидели на диване, а хмурый Уилл медленно расхаживал по комнате у них за спиной. Джесс натянуто улыбнулся Люси; она понимала, что юноша пытался успокоить ее, но у него не слишком хорошо получилось скрыть волнение. Как же ей хотелось подбежать к нему, заключить его в объятия… Но девушка догадывалась, что этим лишь шокирует брата, отца и двух чародеев. Нужно было подождать.
Когда все нашли себе места, Малкольм откашлялся.
– Я провел ночь в размышлениях над проблемой, которую мы обсуждали вчера, и мне кажется, что я нашел решение. По моему мнению, Джесс должен вернуться в Лондон, причем под фамилией Блэкторн.
Уилл издал удивленное восклицание.
– У него узнаваемая внешность Блэкторна, – добавил Малкольм, – и едва ли он сможет притвориться Сумеречным охотником из другой семьи. Он копия Руперта.
– Все это верно, – нетерпеливо воскликнул Уилл, – но ведь мы уже решили, что возвращение