откинувшись на спинку сиденья.
– Да, и меня. Ты болван, Александр! А Кейли Хардинг – самый лучший вариант из всех, что нам попадались! Её отца не так уж и сложно уговорить. Особенно после сегодняшнего вечера. – Мужчина стал пристально разглядывать его лицо, из-за чего Алексу захотелось выскочить из повозки на ходу. – Я видел её реакцию за столом. Она глазела на тебя, будто влюбилась, как дурочка. Да, я уверен, что это так. Что она тебе сказала в парке?
Капитан вкратце изложил, что ему предложила дочь виконта. Сначала Эшбёрн язвительно засмеялся, но вскоре умолк, приложив руку к подбородку. Он задумался.
– Всё даже лучше, чем я представлял. О Боже, да я потрясён! Она действительно была так откровенна? Сумасшедшее дитя! Если виконт не передумает и послушает свою дочь, считай, дело в шляпе!
От радости Эшбёрн едва не подкинул к потолку повозки свою резную трость.
– Поразительно, на что порой родители готовы ради своих детей!
– Жаль, что мне не так повезло.
Но отчим его даже не услышал. Он был слишком поглощён предвкушением новой победы. Алекс прикрыл усталые глаза, чтобы хоть ненадолго убежать от этой реальности, где за него всё решали другие, где его мнением никто не интересовался. Где он был игрушкой для битья.
Он бы хотел преподавать в училище дисциплины, но не хватало опыта и связей. Он бы хотел остаться в Бельгии или Франции, но это оказалось невозможно. А больше всего он хотел бы стать свободным. Но он никогда и не был свободен. Как детёныш волка, выросший в неволе. Если отпустить его, дворовой собаке, которой он стал, там не выжить.
Эшбёрн продолжал предаваться фантазиям о будущем, где виконт Саутфолк станет его роднёй, пока Алекс мысленно поднимался на сооружённый для него эшафот.
Глава 3
Март, 1819 год
Рединг, Беркшир, Англия
Тем прохладным мартовским утром в городском двухэтажном доме виконта Саутфолка, расположенном в одном из лучших районов столицы графства, было необычайно тихо. Прошлым днём хозяева гостили у своих друзей, и теперь отсыпались после бурной ночи. Можно сказать, что виконт давно так не веселился и до самого падения в постель бормотал, что счастлив был «дать жару» на той вечеринке.
Единственной, кто проснулся раньше родителей, была Кейли. Она не имела привычки спать допоздна, да и вряд ли танцы или пара бокалов шампанского могли лишить её сил и бодрости. Девушка уже месяц как вернулась из частного лондонского пансиона, а всё никак не могла отказаться от привычки одеваться и готовиться к завтраку самостоятельно. Она отвыкла от опеки домашней прислуги, хотя очень соскучилась по своей горничной Оливии, и теперь каждое утро просто забывала позвать её. За завтраком она была уже одета, причёсана и свежа, как распустившаяся роза.
Нынче утром девятнадцатилетняя Кейли Хардинг причесалась, облачилась в любимый домашний халат и шаль и преспокойно спустилась в холл, мурлыча какую-то песенку. Она улыбалась, вспоминая, как мисс Шарп негодовала по поводу множества её «вредных привычек», вроде громкого смеха,