в каюте было очень плохим, не помогала даже лампа для чтения, она светила зачем-то вверх и никак не направлялась куда нужно. Вероника прижала пальцы к вене на запястье, потом на шее. Пульса нет. Кожа холодная. Дыхание отсутствует, но на такой высоте и с таким уровнем шума расслышать точно невозможно.
– У вас есть фонарик? – гнусаво спросила Вероника. От того, что она наклонилась над телом, нос вообще перестал функционировать.
– Да, вот, возьмите.
Вероника взяла фонарик, раздвинула мертвой – предположительно – бортпроводнице веки одного глаза, посветила на него, несколько раз резко навела-убрала луч. Повторила на втором. Глазные яблоки неподвижны. Зрачки на свет не реагируют.
– Когда вы поняли, что пульса нет?
– Минут пятнадцать назад, – сказала бортпроводница.
«Качать бесполезно, – подумала Вероника, – даже если и был шанс, то он давно упущен. Мозг умер».
– Почему не позвали раньше?
– Был взлет, мы не могли поднимать пассажиров. Я делала массаж сердца все это время, но безрезультатно. Она перестала дышать.
– Она умерла, – сказала Вероника. – Что дальше? Будем садиться?
Пилот, все это время молчавший, покачал головой.
– Если смерть наступила, то мы продолжим полет и сдадим тело в аэропорту Пекина. Ольге уже все равно ничем не помочь.
– Разумно, – ответила Вероника. – Я вам больше не нужна?
– Спасибо за помощь, – сказал пилот и закрыл дверь в каюту с трупом.
Вероника гнала от себя мысли, что вина в смерти этой девушки – Ольги, судя по бейджу, – лежит на плечах бригады рейса. Похоже, у девушки случился инсульт, потому что было сильное головокружение и резкая головная боль, судороги. В отсутствие анализов и томограммы диагноз поставить невозможно, но Вероника была почти уверена, что произошла именно ишемия мозга. У Ольги был час, плюс-минус пятнадцать минут, на то, чтобы выжить. Массаж сердца бесполезен без лекарств. Если бы самолет развернули и посадили, то девушку можно было бы спасти. Они обязаны были запросить экстренную посадку и госпитализировать умирающую. Но они этого не сделали. Почему? Потому что вернуть самолет и поднять его снова – дорого? Потому что будут возмущения от пассажиров, потерявших стыковочный рейс в аэропорту назначения?
У Вероники разболелась голова. Внутренний ипохондрик тут же выставил диагноз: острое предынсультное состояние. Некоторые из врачей (и Вероника в их числе) – самые мнительные на свете люди, потому что в отличие от «немедиков» у них больше вариантов смертельных диагнозов на каждый симптом. А если симптом не один, а несколько, то и предполагаемые диагнозы разнообразнее.
«Это просто головная боль, – сказала себе Вероника, – просто головная боль, и все. Ты не брызнула в нос, вот и началось. Сейчас присоединятся уши. Давай-ка освободи дыхание, выпей таблетку от головы и заодно снотворное. И перестань думать о боли».
Она так и сделала. Едва пробило нос, она почувствовала неприятный запах, исходящий от кухни комфорт-класса,