Р. Вирди

Первая формула


Скачать книгу

готовясь к неизбежному удару, и выбросил вперед руку, позволив посоху прокатиться по черепице. Приземление после прыжка и побег по крышам – целое искусство. Сила инерции падения, как правило, приводит несведущего человека к печальному итогу, и все же инерция – ваш самый надежный помощник.

      Я сгруппировался и приземлился под углом, стараясь не удариться пятками, и тут же совершил плавный кувырок. Основной удар приняла на себя поясница, от которой боль растеклась по всему позвоночнику, однако я сразу поднялся на ноги и подобрал скатившийся к краю крыши посох.

      Следующая крыша далековато – не допрыгнешь.

      Мысленно измерив расстояние, я взглянул вниз. Что тут есть полезного? Ага, тележка уличного торговца. Поверх натянут небольшой кусок брезента, под которым продавец обычно укрывается от лучей палящего солнца. Товар уже убрали, так что, похоже, серьезного ущерба бедняге не нанесу.

      Из разбитого окна неслась густая брань на этайнианском наречии.

      Я обернулся, послал в окно смущенную улыбку и в знак благодарности приложил ко лбу два пальца. Удостоверившись, что блюстительница бессильно наблюдает за моим побегом, оттолкнулся от крыши и плашмя рухнул на землю – во всяком случае, именно так показалось преследовательнице.

      Спружинив под моим весом, брезент затрещал и треснул по швам, и я, чертыхнувшись, скатился вниз. Схватился за край навеса, пытаясь устоять на ногах.

      Опрометчивое решение!

      Тележка немедленно перевернулась и грянулась о каменную мостовую. Зашипев от раздражения, я закрутил головой. Где же Элойн?

      На улице ни души.

      Впрочем, такой впечатляющий полет наверняка привлек внимание. Меня вот-вот начнут разыскивать, и следы рано или поздно приведут в «Три сказания».

      Мои книги… Сердце сжали ледяные пальцы и не отпускали до тех пор, пока не заныло в груди. Дыхание участилось, стало мелким и поверхностным. Рябь уляжется – просто надо обождать. Уроки далекой юности…

      Наконец удалось набрать полную грудь воздуха. Пробравшись между домами, я вышел на главную улицу, удерживая в уме лицо Элойн во время выступления в таверне Дэннила. На нем разум и сосредоточился, разбивая образ на бесчисленные мелкие фрагменты. Певица словно смотрела на меня из разбитого окна, в каждом из осколков которого отражались ее черты.

      Страх за сохранность собранных мною легенд утих, и я взял себя в руки. Добравшись до конца улицы, взвесил риски: стоит ли начинать новое плетение? Дождь продолжал шелестеть, заглушая посторонние звуки, – так опасность вовремя не обнаружишь, однако и сворачивать сейчас материю разума тоже небезопасно.

      Тень ее возьми, куда же девалась Элойн? Что она говорила? Любит дождь… Я осмотрелся вокруг. Далеко певица уйти точно не могла. От комнаты в «Трех сказаниях» не отказывалась – в конце концов, именно там она давала представления.

      Каждое здание в Этайнии имело плоскую крышу со стоками для дождевой воды. В хорошую погоду там принимали солнечные ванны. На