Но танцовщица начала сопротивляться.
– И ты убери от меня лапы, мерзкое отродье! – зашипела она.
Аскольд стиснул челюсти, оглянулся. Такого повелителю Гойи никто сказать не посмеет. А если кто и посмеет – то выживет вряд ли. Пришлось вдохнуть, выдохнуть, подавить желание обездвижить хрупкое тело ведьмы и прямо здесь сделать все, что хотел.
Почему он все-таки сдержался? Аскольд и сам не понимал. Не смог бы объяснить даже самому себе. Вот только вместо того, чтобы приструнить грубиянку, показать ей, чего стоит землянка в сравнении с высшим из правящего клана, эндер шепнул ей на ухо:
– Молчи! Либо отдам тебя им, либо идешь со мной!
Танцовщица затихла в руках Аскольда – теплое, упругое тело, такое сейчас близкое, доступное… В голову эндера ударило, словно тот изрядно напился, по мышцам прокатилась дрожь.
Проклятые мощи! С каких пор эндер высшего уровня не способен контролировать собственное вожделение? Он зарычал от злости на себя, на ситуацию и на эту землянку. Явилась же именно сегодня! Ни раньше, ни позже! Аскольд никогда не вернулся бы в это заведение…
Эндер обхватил танцовщицу за талию и повел в приватный зал, сам удивляясь собственной выдержке.
Ведьма подчинялась, хотя демон отчетливо понимал, что это ненадолго. Впрочем, каким соблазнительным бы ни было тело в руках Аскольда, высшие никогда не опускались до насилия. Это их просили, умоляли взять, а «повелители» выбирали, какую удостоить этой чести, а какую отвергнуть. Некоторые любили человеческих женщин, другие предпочитали демониц… Как недавно Аскольд. Вот только единственное, чего сейчас жаждал демон – разложить гневную ведьму на любой горизонтальной поверхности и брать ее во всех видах и позах.
Даже вспыхни в Онесси новое восстание… Нет, не оторвался бы. Не смог. Не сумел совладать с рвущимся наружу почти животным, диким желанием, которое жгло изнутри и путало мысли.
У эндера даже ноги свело спазмом.
Большой пустой зал освещался редкими летающими лампочками, которые то собирались в одном месте, а то рассыпались в воздухе. Поэтому чудилось, будто освещение постоянно меняется.
Несколько приватных кабинок с диванами и комодами, набитыми побрякушками для нескучной ночи, удобными и для интима, выстроились справа от Аскольда. Туда бы ее… Такую хрупкую и одновременно сильную духом – бунтарка дернулась так, словно надеялась вырваться… Глупенькая! Да из хватки высшего демона даже несколько ОМОНовцев не выберутся…
Сопротивление заводило Аскольда еще сильнее, опасно заводило. Перед глазами плыла пелена. Последние оковы самоконтроля падали и демон жаждал теперь лишь одного. Так сильно, как жаждешь питаться, когда магия на исходе. Буквально готов убить, предать, да на что угодно пойдешь, лишь бы глотнуть так необходимой сейчас энергии…
Падальщики в такие минуты просто ходят по публичным домам и обжираются до отвала. Аскольд шумно втянул воздух и запах землянки пронзил каждую клетку током. Немного терпкий, очень слабый, не такой