нечего?
Водитель усмехнулся, покачал головой и стремительно двинулся в сторону.
Я обернулась к Беркуту.
– Интервьюируете моих людей? – вскинул он бровь. Голос Борислава звучал уже не так резко, как секунду назад, Он чуть хмурился и внимательно изучал мое лицо. Прямо-таки шарил по нему взглядом в поисках каких-то ответов. – Вы тут веселились…
В голосе Беркута прорезались металлические нотки. Хм. Неожиданно! Ревнует, что ли? Мысль пронеслась в голове молнией. И я сама поразилась догадке. Беркут? Ревнует? Да, ладно! Тогда следует предположить, что я для него, в самом деле, особенная…
– Ревнуешь? – спросила я почти в шутку.
Беркут прокашлялся, приблизился и вдруг обхватил меня за талию. Впервые так, совсем по-хозяйски. А затем рывком притянул к себе. Я только ахнула, когда впечаталась в его крепкое тело. Ну прямо не мужик – а скала! Горячая и пыхтящая.
Взгляд Беркута опять парализовал, буквально лишил малейших мыслей о сопротивлении. Я только схватилась за его мощные плечи, потому что ноги неожиданно ослабели. Кажется, это становилось привычкой. Мое тело резко капитулировало, стоило ему оказаться в руках у Беркута. А вот мой разум – дело другое. Слава богу, он стоял на чеку.
А Борислав наклонился к моему лицу и неровно выдохнул в губы:
– Дразнишь?
– Вопросом на вопрос отвечать невежливо! – возмутилась я, чувствуя, что между нами происходит нечто необычное.
В воздухе витало электричество. По коже бежали тысячи ошалелых мурашек. И от солнечного сплетения шли теплые волны. Тело стало легким-легким и руки Беркута неожиданно нужными. Ну правда, почти необходимыми и обязательно на моей талии. Не чужеродными, как мне виделось раньше.
Борислав все еще хмурился, чуть поджимал губы в своем фирменном стиле. И даже прикусывал. Отчего выглядел еще более хищным, диким.
Не мужик – а загадка. Ну просто шкатулка с сюрпризами.
– Да. Ревную! – выпалил Беркут и ноздри его начали раздуваться. – Довольна?
Я нервно хихикнула.
– А почему я должна быть довольна? Между прочим, мы тебя обсуждали…
Беркут сразу немного расслабился. Но не отпустил и прижимал по-прежнему также крепко.
– В хорошем смысле или в плохом? – осторожно поинтересовался он.
Я пожала плечами.
– А правда, что я первая женщина, которая поселилась в святая святых – в твоем доме?
– Да. Правда.
– Тогда почему я?
Беркут коротко усмехнулся. Вдруг убрал с моего лица прядь и осторожно заложил ее за ухо.
Таким нежным и трепетным жестом. Почти, как моя мама. Взгляд Борислава сейчас изменился. Он изучал меня как-то иначе… И лишь потом в голову пришло слово… любуется? Восхищается?
– Кхм… – Беркут чуть отстранился и голос его наполнился песком. – У меня нет ответа.
– То есть это случайность?
Сама не знаю, что у него выпытывала. И главное – зачем это делала? Просто мне нравилось беседовать с Беркутом на грани, на каком-то пике взаимных эмоций. Играть на ощущениях: своих и мужчины. Было так остро, так возбуждающе… Так невероятно головокружительно. Словно