тебе посылку принесли.
Открываю дверь и мне тут же в руки суют плоскую коробку с бантом.
– От кого подарочек-то, Ассь? От Коленьки, наверное, да?
– Не знаю, мам.
Закрываю дверь и иду к кровати. Руки дрожат. Ничего хорошего от внезапных посланий я уже не жду. Развязываю банк и открываю коробку. Не сразу даже могу понять, что это такое. Какие-то тонкие полоски красной ткани, кружева. Поддеваю пальцами одну из ниточек. Небольшой кружевной треугольник, от которого отходят три полоски. Напоминает трусики, но почему-то вместо ластовицы – отверстие. Откидываю на кровать вещицу. Через остальное кружево в коробке просвечивается чёрный конверт. Мне страшно так сильно, что хочется спрятаться под кровать и не вылезать пока всё это не закончится само собой. Он знает мой адрес! Достаю конверт и вынимаю очередное напечатанное письмо.
«Представляю, как буду трахать тебя в этом белье. Примеришь? Как думаешь, я смогу увидеть тебя в этом?»
Сердце то заходится в быстром беге, то замирает. Я вдыхаю воздух, но как будто не могу выдохнуть, уши закладывает. Перед глазами пелена. Сколько я стою с бумагой в руках – не знаю. Когда прихожу в себя, собираю всё обратно в коробку и одеваюсь. Я больше не могу просто ждать, когда кто-то что-то узнает. Физически чувствую потребность что-то сделать самой. Иначе когда-нибудь я просто сойду с ума. Выхожу из комнаты, бегло умываюсь, выпиваю стакан воды и схватив коробку иду в прихожую.
– Дочка, ты куда? Что в коробке-то было?
Я замираю на секунду. Выдумывать какую-то байку сил нет.
– Я иду в…В общем, надо разобраться с отправителем. Там нижнее бельё.
– Ассоль! Это ж как надо себя вести, чтобы тебе бельё дарили? Это от Коли, да?
– Да не знаю я от кого!
Не выдерживаю напряжения и выхожу, хлопнув дверью.
Единственное, что мне остаётся – это идти в полицию. До отделения добираюсь за десять минут. Я почти бегу. Не покидает ощущение, что кто-то идёт по пятам.
Дежурный встречает меня абсолютным безразличием.
– Слушаю.
Наклоняюсь к окошку, в котором виднеется мужчина в форме.
– Мне надо заявление написать. Меня преследуют.
– Прямо сейчас? Побои, травмы есть? Материальный ущерб?
– Нет, у меня…бельё и записка.
Проталкиваю в окошко полицейскому коробку. Он её приоткрывает кончиком ручки.
– Деточка, радоваться надо, а ты пришла жаловаться взрослым дядям при исполнении. Побоев нет, материального ущерба нет, значит и состава преступления нет. Так что иди домой и подружкам похвастайся обновкой.
Слёзы наворачиваются от этого надменного тона. Вылетаю из отделения. Несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. И что дальше? Дима! Надо звонить ему.
Дмитрий
Ленивое утро выходного дня было взбудоражено неожиданным звонком. Еле понимаю мышонка, которая, перебивая саму себя, говорит о каком-то белье. Упрощаю и себе, и ей задачу, и просто выезжаю к ней. Ассоль стоит у отделения полиции растерянная и такая хрупкая. Кажется, она даже немного похудела, а золотистые радужки стали