ка глаза будут кровоточить, а горло жечь от яда. Здорово, не так ли?
Ей почти никогда не было страшно. Почти. Но сейчас, когда руки были связаны за спиной, а сама она ощущала качку корабля, она боялась. Боялась, что все повторится. Что люди, которым была дана защита, растерзают ее без суда и следствия. Это было бы справедливо, несмотря на тупую боль в сердце. Все повторялось. А она могла лишь молча ждать приговора, сидя в трюме. Пленница на «Свободе».
Ложь прожгла трахею, обнажив весь стыд, но не всю правду. Но еще не вечер, не так ли? Склянки пока не отбили ужин. А это значит, что можно вспомнить, как все докатилось до этой справедливости и лжи во благо.
Глава I
Карта одноглазого Борда
Капитан Чайка
1693 год
Аргентина,
провинция Буэнос-Айрес, город Магдалена
Светские мероприятия были ему чужды. Ровно, как и их терпкое вино, лживые улыбки и показное богатство. Иногда, конечно, приятно было понаходиться в компании лжецов, чтобы украсть их драгоценности и уйти в закат. Дополнительный доход никогда не будет лишним. К тому же, одна его часть стабильно уходит на пожертвования для детей-сирот, живущих в приютах при церквях. Одна из причин, почему его имя с презрением сплевывают с языка.
Впрочем, попасть именно на это мероприятие было чертовски важно. Встреча, которая состоится через час, должна будет решить его судьбу и поспособствовать достижению маленькой цели.
Команда знала, что он охотится за картой одноглазого Борда. Но они думали, что эта авантюра была затеяна ради сокровищ. Не то, чтобы пираты часто зарывали свои скудные сбережения на необитаемых островах. Просто помимо сокровищ этот кусок пергамента содержал информацию о его спасении. Там, в месте, отмеченном крестом, есть и драгоценности, разумеется, однако они не его цель. Он ищет то, что поможет…
Впрочем, не так важно, чего ищет он. В разы интересней сейчас послушать историю о дочери Борда, которая спрятала заветную карту так, что ни одному пирату старого поколения не удалось ее разыскать. В конечном итоге истории о клочке бумаги и вовсе превратились в легенды и вымыслы. Но только не для него. Он будет вечно благодарить госпожу Фортуну за столь щедрую наводку.
Каталина Борд была единственной дочерью морского волка и какой-то деревенской женщины. Вроде бы. Любима отцом, она была сослана в монастырь сразу после того, как ее родитель нарисовал заветную карту, дабы защитить клочок бумаги от загребущих ручонок. Не самый умный поступок папаши, но никто и не говорит, что пират должен быть умен. Хитер – да, но умен…
Уже на тот момент за клочком бумаги шла охота – любителей присвоить себе чужое было немало. Надеясь защитить путь к богатствам и кое-чему еще в божьем доме, Борд сильно просчитался. Конечно, его дочь была храброй девушкой и спрятала наследие отца в укромном месте монастыря, не рассказав о нем "охотникам" даже под жуткими пытками, которым ее подвергли в надежде разговорить молодую послушницу. Это было очевидно, что недоброжелатели Борда откроют охоту на его дочь и то, что она спрятала. Впрочем, на тот момент сам Борд отдал концы, а посему позаботиться о его дочурке было некому. Разве что, богу, но, учитывая кончину дочери пирата, господу не было никакого дела до молодой послушницы.
Говорят, ее повесили в монастырском лесу после того, как не вышло выбить из нее информацию о местонахождении карты. Ходили слухи, что с того дня лес считается проклятым из-за того, что истерзанная Каталина была повешена с жуткой улыбкой на милом личике. Шептались, что сам Дьявол вселился в ее тело и помог сохранить молчание до конца ее короткой жизни. С тех незапамятных времен монастырь опустел, а в лес при нем не рисковали ходить, боясь встретить дух повешенной дочери пирата. Что же касается карты, то никто так и не смог найти ее. Пока не смог.
Но это не значит, что и он не сможет. Он знал, где искать. Чувствовал, что заветный клочок бумаги у него в руках. Он нужен был ему позарез. От него буквально зависела его жизнь. Чертова ирония госпожи Судьбы.
На этот светский прием было не так просто попасть двум причинам: отсутствии приглашения и маски, ведь это бал-карнавал. Так что пришлось раскошелиться на маску и выкупить приглашение, чтобы проникнуть к сливкам общества и человеку, с которым ему была назначена встреча, сулящая надежду на обретение долгожданной свободы. И сокровищ, разумеется.
Его темно-зеленый камзол с золотой оторочкой и большими пуговицами видал времена и получше, по правде говоря. Темные штаны были заправлены в высокие кожаные сапоги, начищенные до блеска. Из-под камзола виднелась накрахмаленная светлая рубаха – Адель постаралась на славу, пусть ему и пришлось выслушать возмущения на тему о том, что она не его прачка. Волосы были подвязаны лентой в цвет самого камзола, а лицо скрывала черная маска с острым золотым клювом ворона, оставляя открытыми лишь щелочки для глаз, да ухмыляющийся рот.
Дом какого-то барона, чье имя он не потрудился выучить, был огромным, а если из него продать всю мебель и предметы интерьера, то смело можно было избавить от бедности пару приютов