чинить козни.
Виктор тут же вскочил: – Дак это… давай я доделаю. – Но клиент придержал его за рукав.
– Нет, нет, нет… Не надо, – он подмигнул мастеру и, перейдя на шепот, добавил: – Им это полезно. Садись!
В кухню, сгорбившись, вошел старый худощавый дед. Переглянулся со старухой понятным только им двоим взглядом и уселся за стол. Та достала из холодильника какие-то закуски и разложила их по тарелкам. Налили. Чокнулись. Выпили. Закусили.
– Борисик! – крикнул отец сыну. – Вытащи паяльник из розетки!
Мальчик, уже не раз проделывавший это действие, подбежал к инструменту и выдернул шнур питания.
– Вить, ну ты что, – упрекнула его жена, – он же еще маленький.
– Ничего, ничего, – горделиво ответил ей муж, – пусть привыкает, смена растет.
Пока продолжалось застолье, маленький Борис в одиночестве расставлял на полу сломанные электронные лампы, понимая, что играть сегодня он будет сам с собой.
Глава 2
Вера осторожно закрыла за собой дверь в комнату, где спал Миша. Она ужаснулась, глядя на меня: ботинки в глине, куртка и джинсовые штаны промокли и испачкались.
– Что с тобой произошло? – спросила она шепотом.
– Тебе-то какое дело? – огрызнулся я.
Вера подпоясала халат.
– Есть будешь?
– Нет, голодный лягу!
– Что опять злой такой?
Она хотела меня поцеловать, но я отвернулся, тогда жена пожала плечами, показывая тем самым, что мое настроение на нее никак не влияет, мол, значит, и впрямь ничего не произошло. Меня это еще больше разозлило. Она тем временем разбирала пакеты.
Я скинул верхнюю одежду на пол.
– Яйца почти все разбиты, – сказала Вера, когда я вошел в кухню и плюхнулся на маленький угловой диванчик, – ты видел?
– Жрать давай накладывай, а не пакеты разбирай.
– Почему ты такой злой постоянно?
– А зачем ты меня достаешь постоянно, и сейчас заладила? Я устал, не видишь?
– Тише. Мишу разбудишь.
Она поставила тарелку с супом передо мной, положила кусок хлеба и ложку, принялась дальше раскладывать продукты. Я зачерпнул немного бульона и отхлебнул: мало того, что суп был не до конца разогрет, так еще и вкус отвратительный.
– Как прошла встреча?
– Сорвалась… перенесли на субботу.
– Что случилось?
– Не твое дело! – огрызнулся я, видимо, слишком громко, так как Миша в другой комнате проснулся и заревел.
– Тише ты! – буркнула Вера и поспешила успокаивать ребенка. – Чего ты вечно срываешься на мне?
– Не суп, а помои! – крикнул я и кинул ложку в тарелку. – Сама такой жри!
Под вопли ревущего Миши я принял душ.
В комнате Вера сидела у детской кроватки и, подперев щеку ладонью, вдумчиво всматривалась в широкий экран телевизора с выключенным звуком. На нем танцевали в ярких нарядах бразильцы на карнавале, добавляя атмосфере безумия. Мой сын, не переставая, ревел и ворочался. Стоял спертый запах прокисшего молока, и передо мной