Они скорее чуяли, что сейчас в этой бухте они единственные живые души. Это была откровенная неправда, ведь на другом посту стоял дозор, и его было видно отсюда. Но нутро уж такое по природе своей – упрямое, непоколебимое. Они чуяли, что сейчас есть лишь капитан и Рыжий Лис, есть два сердца, и они оба бьются, гонят живую горячую кровь, и одному из них уготовано остыть до того, как совершится полный оборот, до того, как их путь будет пройден.
Они не обмолвились ни словом, ни кивком, ни жестом. Этого вовсе не было нужно. Какие слова могли бы сказать больше, чем глаза? Они оба знали, что, когда отведут взгляд и продолжат нести свою по-разному тяжелую службу, никто со стороны не заметит перемены вовсе. Экспедиция продолжится, как и следует, как и было уготовано. И вот они отвели взгляды. Может, со стороны казалось, что они сделали это одновременно. Пусть кажется – чего только не привидится в мрачной бухте?
К шести утра капитан вернулся в свою палатку и, скорее всего, так и не нашел сил сомкнуть глаз. Когда к восьми утра лагерь начал просыпаться, капитан уже был готов принимать доклады, а намного чаще – самолично осматривать корабли и отдавать распоряжения относительно ремонта. Была у Дрейка какая-то «ревность» к такого рода делам, первый же докладчик был прерван на полуслове, и Френсис предпочел сам осмотреть корабли. Взгляд, усталый и потухший, немного взволновал бригаду плотников, но они терпеливо ждали вердикта. Среди замеревших выжидающих фигур был и Финтан. Он стоял, прислонившись к стене. Бледный лоб блестел от пота, а дыхание не восстановилось от затачивания топоров.
– Где-то падаль, – вдруг произнес капитан.
Прошелся шепот.
– Что-то гниет тут не первый день, – повторил Френсис.
– Вчера выгребли клубок, кэп, – доложил Эдвард Брайт.
От этих слов у Финтана замерло сердце.
– Клубок? – переспросил Дрейк.
– Крысы, – пояснил Эдвард. – Видать, одна из них перепачкалась в смоле или в какой-то дряни. Гад пополз к сородичам спать вповалку, они и склеились, запутались. Хотели разбежаться – только сильнее завязали узлы. Ну и так вповалку и подохли с голода.
Френсис презрительно скривил губы и сплюнул.
– Воняет до сих пор, – произнес Дрейк.
– Они давно сдохли. А мы просто не заметили, – пожал плечами Эдвард.
Дрейк кивнул.
– К весне корабли должны двинуться дальше, – приказал Дрейк. – Я в вас верю, капитан Брайт.
– Будет исполнено, капитан-генерал, – ответил Эдвард.
Они обменялись короткими кивками, и Дрейк покинул судно. Финтан же так и стоял в полутени. Руки тряслись, но не от усталости. Совладав с собой, Рыжий Лис обратился к Эдварду.
– Кто обнаружил? – спросил Финтан.
– Кого? Этих крыс? – удивился Брайт. – Да кто-то из наших. Меня не было на месте, пришел и получил уже доклад, мол, выкинули падаль. Хоть ясно, откуда вонища стояла.
– Куда выбросили? – спросил Финтан.
Эдвард