что анонимку подшили к личному делу, но рассматривать не стали. А тут второе письмо с подписями… и от меня потребовали объяснений.
Я «объяснился по пунктам» и посмотрел на подписи: их было шестнадцать – на одного человека меньше чем в киногруппе. Им оказался талантливый оператор, которого недавно по моему ходатайству приняли на работу, несмотря на статью номер тридцать три: «уволен за… на рабочем месте». – точную формулировку не помню, но смысл тот же.
Ранее, приняли по моей просьбе – ещё одного бывшего кинооператора, – также уволенного в своё время по статье. Этот человек со сломанным пальцем на правой руке подписался левой… Об этом мне рассказал через некоторое время главный кинооператор, бывший комсомольский «вожак» – он и ещё один человек из киногруппы были «сборщиками» подписей под текстом, который им подготовила редактор художественной редакции.
Всё просто и «как всегда» – ей хотелось стать главным редактором киноредакции. И был, ещё один претендент – из Областного комитета профсоюзов.
В то время практиковалось на должность главных редакторов (в СМИ и не только…) назначать партийных и профсоюзных функционеров. Странно, но я был исключением: во-первых – беспартийный; во-вторых – чужак и, в-третьих – лицо нетитульной национальности.
До сих пор удивляюсь своему назначению – знаю только, – руководитель Отдела пропаганды и агитации Обкома КПСС был человеком мудрым и дальновидным. Он и на пенсии работал помощником первого Президента республики.
Так вот, «неподписант» – до увольнения «по статье» был телеоператором («тележником») в Телецентре, а в киногруппе стал отличным кинооператором. Будучи на пенсии издал совместно с женой – журналистом, – на собственные средства: фотоальбом «Телевидение: в кадре и за кадром». Замечательная книга, предложенная региональному телевидению, руководство не заинтересовала.
Мы много работали вместе и подружились.
Однажды я спросил своего друга: почему он нарушил «корпоративную этику» и пошёл против коллектива… Но ответа не получил. Он отмолчался.
Хотя я знал, от того же главного кинооператора, что друг мой возмущался сильно и говорил: письмо «неправильное». Действительно, письмо в Обком КПСС было лживым и правдой было, только то, что я «чересчур строгий», хотя: там было приписано – «профессионально грамотный». Подписанты требовали сделать мне «укорот».
Кинооператоры потом просили извинения, мол, поддались влиянию женщины… К слову: на территории телецентра жила собачка, которую операторы прозвали именем «закопёрщицы».
С одним из инициаторов «кляузного письма» мы сняли два полнометражных художественно-публицистических фильма и одну игровую комедию.
С главным кинооператором, который вскоре перешёл на вновь созданную киностудию, мы работали над созданием регионального отделения Поволжского Союза кинематографистов, а потом: республиканского