интересная даже для постороннего, не имеющего отношения к худграфу. Так могут говорить только два человека, которые вдруг явственно ощутили веяние Духа Божьего. Как ощутили его Апостолы в Пятидесятницу (по-нашему, Святая Троица), когда Дух Божий снизошел на них.
Вернувшись к себе в общежитие, Любаша поразила подруг запахом коньяка и лицом, выражающим неземные чувства. Ее соседки по комнате были опытные во всех отношениях, поэтому ни о чем не спрашивая, отвели ее в душ, как следует потерли мочалкой и уложили спать. Александр Валентинович в большой задумчивости вызвал такси, указал неправильный адрес и, после ряда приключений, все-таки попал домой.
Здесь его приветствовал внук, задав вопрос, когда же наконец он сдержит свое обещание, и они отравятся на рыбалку. Ему недавно подарили дорогую удочку, которую надо было испытать на протекающей в ста метрах от дома реке. Дед сказал, что хоть сейчас. Но произнес это странно. Его любимая жена сразу же поняла, что состояние мужа свидетельствует о том, что он создал нечто необычное, что не сможет оценить средний интеллект, и уложила его спать. Тем более, что к необычному виду добавился запах конька. Следовательно, решила она, создан шедевр, который потребовал всех жизненных сил. Поэтому муж требует отдохновения. Нельзя сказать, что Мариночка (так звали жену) привыкла к тому, что муж регулярно создавал шедевры. Но когда он в прострации возвращался домой, это был явный признак того, что из-под его кисти появилось нечто не ординарное.
Но оставим Любочку и Александра Валентиновича. Каждому из них снился странный сон. Во сне им явился молодой человек в джинсах, голубой рубахе и кроссовках и, как ныне говорят, дико извиняясь, сказал, что созданные ими шедевры он на время изымает (слово-то какое казенное – изымает!) для своего кабинета. Но исключительно на время! Картины нужны для важной встречи, и он их обязательно вернет. Странно, но оба не возражали. Только Александр Валентинович, как человек основательный и практический попросил, чтобы его картину вывесили в красивой раме. Он даже сообщил адрес багетной мастерской, где обычно заказывал рамы. Александр Валентинович выставлялся часто и понимал значение красивого обрамления.
Любочка не обратила никакого внимания на просьбу молодого человека, хотя обратила внимание на самого молодого человека. Было в нем нечто необыкновенное, чего нельзя было встретить среди студентов университета. Какая-то врожденная интеллигентность.
Ее товарищи по университету тоже ходили в джинсах, изредка в голубых рубахах, чаще в кедах, нежели в кроссовках. Но манеры, ох уж эти манеры провинциальной художественной элиты! Если на бывшей Болховской вы встречали подвыпившего, бородатого молодого человека, одежда которого покрыта разноцветными пятнами, то это был студент или выпускник худграфа, почитавший себя гением. И пока только случай не свел его с моделью, которую он превратит в провинциальную Монну Лизу. А что Монна Лиза была столичной