таить, и сейчас, порой, тоже, как начинается октябрь, испытываю желание вновь оказаться в любимой стране… Но нельзя.
– Да, теперь тебе туда нельзя, – Эмиль понимающе вздохнул.
– А что такое, почему тебе нельзя? – вырвалось у меня.
Да, знаю, надо было молчать. Но я не смогла.
Искандер скосил на меня глаз. Я, спохватившись, сделала единственное, на что была сейчас способна.
Захлопала глазами, как дурочка.
– Потому, – одаривая меня многозначительной улыбкой, ответил Искандер. В его взоре прочиталось предупреждение.
– Извини, – прошептала я и опустила глаза.
Почувствовала себя ребенком, которого взрослые были вынуждены взять на свою встречу. И сразу ужин потерял прежний вкус.
– А помнишь Носорога? – сменил тему Эмиль, чем вызвал у меня благодарность.
– Как же, – голос Искандера наполнился весельем, – помню, конечно.
– Он, короче, кафе открыл. Пригласил местную знаменитость, певицу, на открытие. Голос у неё такой, знаешь, мощный, аж стены дрожат, – Эмиль усмехнулся. – Народу собралось… И братки подтянулись. В общем, певица-то эта, приглянулась Носорогу. Вот только он ей не особо понравился. Она, оказывается, в мента влюблена была. И там случилась перестрелка. Носорога откачали в больничке, а певичка свалила заграницу. Такие дела.
– А мент? – раздался голос Гаджи.
– А мент звездочки получил, – Эмиль приобнял Искандера за плечи, и я сдвинулась вбок, чтобы чужая рука не коснулась меня.
– Брат, а помнишь, ты мечтал о погонах? Эх, были времена! – с неким сожалением выдохнул гость.
Я замерла. Вот это да… Кажется, Искандер не рассказывал мне про это… Или рассказывал?
– Помню, но дорога туда оборвалась в тот день, когда я отомстил за отца, – Искандер откинулся назад, на спинку дивана, и Эмиль был вынужден убрать руку.
– Тетя Гюнаш, пожалуйста, можно чай? – попросил Искандер. – Ща по стаканчику чая – и спать.
– Шутишь? – в голосе Эмиля зазвенело удивление. – Я думал, покумекаем немного перед сном.
– Покумекаем, но не сегодня. День долгий был.
Тетя Гюнаш, как волшебница, поставила на стол поднос с прозрачными стаканами в жестяных, цветных подстаканниках.
– Осторожно, Лиза, я сам, – Искандер поставил поближе мой стакан, добавил две ложки сахара.
Я улыбнулась. Помнил, сколько я обычно кладу. Маленькая приятность, согревшая моё, немного обиженное, сердце.
– Можно спрошу? – произнес Эмиль.
Искандер кивнул головой. Я улыбнулась. Столько царственности было в этом простом кивке.
– А что с рукой у девушки? Несчастный случай?
Вот этот вопрос я точно не ожидала.
Я сглотнула и замерла, ожидая ответа любимого.
– Несчастный случай, который произошел по моей вине, – убийственно ледяным тоном ответил он.
Бум. Сердце со всей силы ударило в ребра. Пораженная, я посмотрела на любимого.
На несколько секунд в кухне воцарилась звенящая тишина.